этот родной паттерн, который он реализует в полной мере.
Фактически Балабанов нашел идеальное отражение этого паттерна
в своей герое, так выглядит истинная сущность подобного вида
сознания.
Теперь перейдем к главному. Естественно, такой вид
традионилистских доисторических отношений переносится в
концепцию орагнизации российского государства. Такой вид
сознания хочет видеть в государстве такие же паттерны, заложить
их в идеологию госудраства. Отсюда президент как лицо идеологии
говорит борьбе с печенегами и уделяет важнейшую роль
суверенности: жесткий паттерн «я»-«они» предполагает сильное
государство «я», способное бороться с «они». Естественно, сегодня
невозможно говорить о глобальной или региональной войне, когда
есть вероятность ядерной войны, в наш век преобладают
гибридные войны и локальные конфликты. Поэтому в игру вступают средства массовой коммуникации, которые симулируют
существовании сильного «я» и злых «они», СМК становится
культиватором и костылем этого доисторического сознания в
рамках современного глобального процесса. Поэтому люди
избирают ту политическую силу, которая обеспечит существование
этого паттерна не только внутри семьи или самого себя, но создаст
идеологию, в которой это восприятие мира станет
главенствующим.
Государство становится совокупностью единиц носителей одного и
того же сознания, а гос-идеология симулирует те коды, которые эта
совокупность единиц находит в себе. Отсюда становится
понятным, почему исходя из риторики президента он уже воссоединил
себя со священной линейностью российской истории как особой
цивилизации (о чем он и говорит сам) и считает себя частью России
и ее единственным путем развития, потому что он является
продолжением русского сознания, организатором этого сознания в
рамках государственного аппарата. Поэтому президентская идеология
взяла курс на сакрализацию исторической правды и объединение
истории в недискретную характеристику, потому что многовековая
история России – это многовековое существование этого
доисторического паттерна, который сегодня помогает президенту
оставаться у власти. Его же политтехнологи в свою очередь
моделирует этот паттерн внутри государственного аппарата,
продавая на выборах символические структуры, которые
продавались народу на протяжении многовековой истории.
Поэтому большинство избирателей не требуют улучшения частной
жизни и уровня жизни и готовых закрыть на это глаза, потому что
соответствующий культурный код не было заложен изначально,
народу достаточно покупать видимость стабильности своего
племени в рамках международной