Я отстранилась:
– Искушаешь аки Диавол, Орсег, нехорошо.
– Я не Диавол, ты же видишь, я искушаю, конечно, потому что ты мне по нраву, потому что тебя я смог бы любить так, как положено любить супругу, как равную, как единственную из возможных, я хочу тебя соблазнить, чтобы и ты полюбила меня и захотела согласиться, но я не заставляю. И не тороплю, я подожду, дольше ждал.
Я засмеялась:
– Ты же не знаешь меня, Орсег, может быть, я плохой человек? Глупая или злая женщина? Али распутница? Как ты так сразу…
– Ну, распутство не так страшно, коли не будет детей у тебя! – засмеялся и он. – Но, если не шутить, я знаю о тебе кое-что, слухами, знаешь, полнится земля. Ты, Селенга-царица, звери, птицы, но и рыбы твои слуги, и мне перепадает рассказов. Много лет, Аяя, очень много лет прошло, как ушла ты из пределов своих, так что успели до меня слухи о твоей красе дойти. Надеялся и ждал, что доберёшься до моих владений, до любых берегов. Не во всё верил, признаюсь, уж очень много чудесного рассказывали о тебе. А ты… Собою ты лучше всех баек и легенд, да ещё и… и впрямь и под водой не хуже меня, то я видел днесь… – он засмеялся снова. – Так что жены мне лучше тебя не отыскать никогда, хоть я ещё сотню сотен веков проживу.
– Много лет, ты сказал? И сколько?
– Двести шестьдесят. Годам счёт потеряла? – хмыкнул он. – Что ж, такое бывает… У меня, правду сказать, не бывало, но… понять могу, кажется.
Меня поразила цифра, произнесённая им. Что, я столько лет прожила и не заметила? А жива ли я?..
Глава 2. Спасение и гибель
Этот вопрос я задавал себе много раз. Только не о себе, а о моём брате, Арике. Если я не умер тогда, то не умер и он. Я держал его за руку, удерживая на самой границе, у самой кромки, у края Завесы, а повелительница Той стороны, ответила мне на мою мольбу отпустить его лишь смехом. Но я попенял ей, что не ценит она нашего с Ариком дара: больше десяти тысяч полуденцев мы отправили к ней за завесу в один день, в ответ на это всесильная Повелительница обещала подумать три дня.
Но начала она хитрить и пытаться соблазнить меня остаться в её царстве:
– Ты, Эрбин, свободен, можешь хоть сейчас отправляться к живым, наслаждайся своей бесконечной жизнью, теперь тебе равных на земле почти нет. И ко мне наведываться сможешь чаще, братца захочешь навестить…
Но Арик висел безучастно на моей руке, все за Завесой, конечно, не такие как на земле, но чтобы так, я ещё не видел… Однако я знал, что стоит нам вернуться, стоит ему увидеть Аяю, он оживёт по-настоящему. А то, что он её увидит, если её здесь нет, я не сомневался. Если здесь нет, стало быть, жива и стрелы в неё не попали. А вот Марей ушёл, улыбнулся, открывая Завесу и сказал мне, взглянув на безучастного Арика:
– Спасибо, Эрбин, спасибо, что спасли Байкал. И брату передай спасибо, что спас