Бретонская роза. Генрих Лаубе

суду? Ты спокойно слушала эти толки. Разве ты не находила греховное удовольствие в языческом искусстве, которое король проводит в постройке и живописи? Разве ты не забыла свои обязанности и честь, вступив на этот скользкий путь?

      – Флорентин, я невинна…

      – Невинна! Ты считаешь себя невинной душой и телом?

      Франциска молчала.

      – Ты, может быть, предполагаешь, что тело важнее души! Спроси себя, положа руку на сердце: осталась ли душа твоя верна супругу, с которым связало тебя таинство церкви? Сохранила ли ты верность католической вере, в которой воспитали тебя? Разве ты не видишь, что мать не признала собственное дитя! Не оттого ли, что земные связи ничего не значат перед небесными узами? Где же земные связи, которые поддерживали и охраняли тебя? Дуновение ветра порвало их; точно дитя в пустыне блуждаешь ты в нашей прекрасной стране, терзаясь горем и раскаянием. Ты сама не уверена, хватит ли у тебя силы устоять против греха или ты обречешь себя на вечную гибель и поддашься ему в надежде найти в нем мимолетное удовольствие и утешение. Вот положение, в которое ты поставила себя, воображая в своем высокомерии, что можешь безнаказанно нарушать законы, данные вам Божественным откровением!