Ферот медленно выдохнул. За последнее время он сомневался очень во многом, балансируя на грани ереси. Но одно епископ знал наверняка – нельзя допустить возникновения беспорядков в стране. А для этого нужно поймать одержимого. Все очень просто. Об остальном лучше не думать до поры до времени. Или вообще не думать. Но это сложно. Если бы кто-то мог его направить…
«Мне нужна помощь», – угрюмо заключил епископ.
Тишина торопливо вернулась на свое место, но, услышав топот солдат, отступила назад и растворилась в ночной темноте.
– Он посмел потребовать с меня оплату, – устало повторил Ферот, отлавливая блуждающие где-то рядом мысли. – Эти люди… Я уже начинаю думать, что мое стремление восстановить порядок в Атланской империи ничего для них не значит.
– Они избалованы хорошей жизнью, – прищуренные глаза Ирьяна пробежались по большим домам и аккуратным садам Бирна. – Здесь, рядом с Камиеном, одержимый не представляется им хоть какой-то угрозой. А вот сборщик налогов, пришедший раньше срока, вполне способен вызвать панику.
– Но требовать с меня деньги за то, что я пытаюсь их защитить?! – внутри Ферота снова вскипело возмущение.
– Защитить, используя их ресурсы, – заметил бригадир. – И они видят не защиту, а всего лишь лишние затраты.
– Не пытайся оправдать старосту, ты же знаешь, что он неправ. Я имею право снабдить экспедицию вещами и едой тех, ради кого мы рискуем своими жизнями. Все справедливо! Да он сам должен был предложить это!
– Я никого не оправдываю. Орин – редкостный хапуга, согласен, – Ирьян покосился на дом старосты и задумчиво взялся двумя пальцами за седой ус. – Я говорю о разных взглядах на ситуацию. Они исправно платят налоги, но не хотят тратиться на то, что, по их мнению, им не грозит. Для них – это их справедливое право. И оно было попрано.
– Справедливость одна для всех, – поморщился Ферот. Ему не нравилось то направление, куда намеревался свернуть разговор, потому что оправданность собственного негодования уже вызывала сомнения. Как будто мало он сомневался в последнее время… – Иначе какая это справедливость? Если каждый будет думать, что он прав, и начнет поступать по-своему, то наступит анархия.
«Просто согласись со мной, пожалуйста…»
К сожалению, Ирьян не умел читать мысли.
– Значит, жители Бирна не правы в том, что хотят получить за свой труд оплату, представляющую для них хоть какую-то ценность?
– Защита… – начал было епископ.
– Учтена в налогах. В немаленьких, кстати.
Прозвучало не очень уважительно, но пожилой бригадир тонко чувствовал моменты, когда