– Бедный малый! – покачала головой Жабетта Шейн и хрустнула комаром.
А Малыш Нил ничего не сказал, лишь нахмурился.
– Давайте спасём его! – воскликнул Жабоблос.
– Как мы его спасём, мы слишком маленькие! – возразила Жабетта Шейн.
– Попросим кого-нибудь!
– Кого, Болотную Тварь?
– Ну…
Пока они спорили, Малыш Нил встал из-за стола, надел кепочку и бросился вон из дома.
Он бежал так, как не бегал за всю свою короткую лягушачью жизнь. Он перелетал через кочки, овраги и ветки, мчался во весь опор, а как только выскочил на просвет, закричал:
– Мадиклен! Мадиклен! Мааааадиклен!
На его пути возникла хмурая синица. Малыш Нил резко затормозил и пробороздил носом землю.
– Чего тебе? – спросила Мадиклен.
– Скорее, там зверёк тонет!
– И что? Тонули же на прошлой неделе, я такоё уже видела.
– Да нет же! Надо ему помочь! Найди кого-нибудь достаточно большого, чтобы его вытащить.
– И что мне за это будет?
– Потом рассчитаемся! – разозлился лягушонок. – Лети!
Мадиклен взмахнула голубыми крыльями и упорхнула. Малыш Нил устало побрел назад.
Вот и второе обстоятельство в спасении Волчека: хмурая птица-синица. Она перелетала с ветки на ветку, осматриваясь вокруг, и ворчала. Ей не подходила семья ежей: они слишком мелкие. Вороны не согласятся, а боатангов и просить нечего: ничего, кроме комка грязи в глаза не получишь.
Синичка села на ёлку и раздраженно заворчала.
– Ты чего? – спросил Нисска, выглядывая из-под коры.
– Я и не думала, что у нас тут все такие мелкие, подумать только!
– Тогда лети на поляну, там Ведьма, она большая, – и Нисска потянулся своей лапкой к птице. – Лети быстрее, а то я тебя съем и превращу кости в золото.
Мадиклен полетела даже быстрее, чем бежал Малыш Нил, оставив ёлку далеко позади.
Тут она услышала песню:
«В Медный Город я пойду
Через тайную тропу,
Где волшебную траву
Я в корзину соберу»
И тут же полетела на звук, доносившийся с поляны.
Опушка была залита солнечным светом. Ласковые стебли тянулись к небу, а посреди поляны как раз стояла Ведьма.
Если сложить вместе босые лапки, огненные волосы, венок из васильков на тёмной остроконечной шляпе, странные песенки, многослойное платье, запах сырой земли и цветов, большую лоскутную сумку, много смеха, чуть вспыльчивости, память древних заклинаний, ночные скитания, огрубевшие пальцы, чуть красные уши, веснушки и озорной блеск в глазах, то получится Вереск. Она как раз собирала новые травы, когда Мадиклен села ей на плечо.
– Эй! Эй! Ты слышишь меня! – птица дёрнула за рыжую прядь, и Вереск очнулась от транса. – Там в болоте тонет зверёк, ты в курсе вообще?
– Ого! Надо же! Здорово, значит, я могу его спасти! –