– Ну, за наше здоровье, Ханна.
Она никогда прежде не пила водку, первый же глоток попал ей не в то горло. Ханна почувствовала, как горячее тепло разливается по всему телу. Потом она ощутила необыкновенную легкость, глупо захихикала, а потом засмеялась. Девушка хохотала, подняв голову к небу, и никак не могла остановиться. Да она и не хотела останавливаться. В первый раз в жизни Ханна была свободна, теперь у нее не было никаких забот. Как на небесах, подумала она. Не о чем тревожиться. Точно как говорил пастор. Заметив, что высокие деревья стали странно качаться, она спросила:
– Отчего это деревья не могут стоять спокойно?
– Они исполняют для тебя свадебный танец, – ответил Йон, и на этот раз Ханна не сочла его сумасшедшим. Когда он на руках отнес ее в комнату и раздел, она уже ощущала совершенную легкость во всем теле, и ничто не казалось ей ни опасным, ни стыдным. Ей понравилось, когда он стал ласкать ей грудь и гладить рукой между ног. Ничего страшного не случилось и тогда, когда он вошел в нее, ей было так хорошо, что она даже подумала, что все кончилось слишком быстро.
Потом Ханна, должно быть, заснула и проспала довольно долго. Когда же она проснулась, стояла глухая осенняя ночь – в окнах было черно.
– У тебя не болит голова?
Только теперь Ханна почувствовала, что у нее жжет в глазах, а стоило ими подвигать, как появлялась и головная боль. Такой боли она прежде никогда не испытывала. Она кивнула, и от этого движения в голове словно прокатился чугунный шар.
– Я сварю кофе, – сказал Йон, чтобы подбодрить Ханну, но ей в этот момент стало дурно, она выскочила из дома, и ее вырвало. Только после этого она вдруг поняла, что стоит на крыльце совершенно голая. Ее обжег стыд, и она, как смогла, прикрылась длинными волосами и стыдливо прокралась в кухню, где Йон зажег две лучинки.
– Как же ты красива! – воскликнул он ей вслед, когда она опрометью проскочила в комнату, где на полу валялись ее длинная юбка и новенькая блузка. Она испытала огромное облегчение, натянув на себя одежду. В ней девушка чувствовала себя в большей безопасности.
– Во всяком случае, я была права насчет водяного! – крикнула она из комнаты[1]. – Вы ему точно родня.
– Ну, скажем, очень дальняя, – отшутился Йон и с удивлением подумал, что девочка не лишена чувства юмора и отнюдь не так застенчива, как ему показалось. Тогда он еще не знал, что сегодня видел ее голой в первый и последний раз.
Потом он учил ее варить кофе так, как ему нравилось. Надо было взять чистый котелок, наполнить свежей водой, поставить котелок на огонь и снять с огня за мгновение до закипания, а потом засыпать в воду кофе, который медленно опускался на дно.
– Господи, разве можно так расточительно расходовать этот божий дар, – сказала Ханна, но, попробовав напиток, решила, что лучше редко пить густой кофе, чем жидкий – часто.
– Куда ты?
– Боже, – простонала Ханна, – где короб с мукой? Мне же надо поставить тесто для пирога, если