Маша, сухо зашмыгав носом, притянула с пола трехцветную кошку на постель. Животинка, вольно распластавшись длинным тельцем рядом, подставила круглую головку под ласкающую руку и довольно замурлыкала.
Миг-другой в комнате стояла гулкая тишина, помеченная легким и напевным «мур… мур…»
– Мама Надя, – первой нарушила тишину Маша. – Спой!..
– И что же тебе спеть, моя ластынька? – живо отреагировала та.
– Как Светке… колыбельную… – тихо-тихо выдавила из себя девочка-подросток.
– Колыбельную, говоришь?.. Как скажешь… Будет тебе и колыбельная… – и она наладилась было затянуть: – Бай… бай… засыпай…
Только Маша, опомнившись, оборвала её:
– Нет! Нет! Я – большая! Не надо колыбельную, как маленькой!
– Не надо – так не надо… – согласилась мама Надя. Задумавшись, повторила за девочкой: – Большая… большая… – Умолкла было, но через короткую паузу негромко, почти речетативом, словно сказочный зачин, начала выговаривать: – Будешь и ты, моя девочка, плыть по реке… бурной… широкой… может, и опасной даже… с порогами-перекатами… но ты не бойся… ничего никогда не бойся… И у тебя появится тот, кто не даст тебе утонуть-погибнуть… назовёт тебя невестой… увезёт в свой высокий терем… детки у вас пойдут… и будете вы жить-поживать да добра наживать…
Маша, оживлённо встрепенувшись, перебила её:
– А он кто?!
– Как кто? Защитник твой будет, – уточнила великодушно мама Надя.
– А он красивый? – в голосе девочки – неподдельный интерес.
– А-то как же! Самый красивый! Красивее и не бывает… – женщина нежно прижала девочку к себе. – Нам других и не надобно…
– А добрый? – Маша заглянула в глаза говорившей.
– Добрый-добрый… И ласковый… А уж веселый-то какой…
– Как папочка наш был? – вопрос прозвучал голосом дрогнувшим, осторожным.
– Точно так… как папочка ваш…– глубоко вздохнула женщина.
– А он рыжий?
– Почему вдруг рыжий? – удивилась мама Надя. – Папка ваш рыжим не был…
– А вот дядька, который Светку спас, рыжий… как солнышко… – еле-еле слышно прошептала девочка.
– Кто его знает? – мама Надя удивленно пожала плечами. – Может, и, впрямь, рыжий будет… как солнышко… – и, понизив дряблый голос, добавила обнадёживающе: – Главное, чтоб добрый-добрый… Спи… спи… моя хорошая… Ты засыпай потихонечку, а я вот что тебе расскажу… Это нам, маленьким ещё, баба наша Тая часто перед сном говорила: «Господи Иисусе, спать ложуся, Господа Бога приглашаю, а врага отгоняю от окон, от дверей и от кровати моей…» – споткнувшись, она поправила себя: – «… и от кроватки твоей. Аминь».
– Это она тебе и нашей мамочке говорила? – детский голос снова дрогнул.
– Так