Человек агрессивный (Истоки международного терроризма). Владислав Букреев

норм поведения. Они появились позднее, в «героический век античности», когда сквозь родовую оболочку духа проглянул будущий «долженствующий субъект». Гегель в «Философии истории» отмечал, что этот процесс начался во времена Сократа и сопровождался упадком, расстройством и непрерывными изменениями государственного строя. Зарождающийся социальный субъект вносил в жизнь иные правила игры, не совместимые с ценностями родового общества. Не зря судьи обвинили Сократа в «растлении молодежи» и приговорили к смерти. Он всего лишь выражал назревшие потребности – «ищу человека». Возникает конфликт между символическим и ценностным сознанием, базовыми ценностями культуры и новыми законодательными инициативами государства, добром и злом. Добро и зло еще сохраняли общечеловеческое содержание, скрывая под своей оболочкой будущие формы расхождения.

      Размежевание добра и зла постепенно распространялось на все пространство родового сообщества. В Торе общечеловеческое понимание зла прописано через запрещающие действия: «не убий», «не прелюбодействуй». Добро выражено через положительные качества – «люби ближнего своего», «чти отца и мать». Отступление от добра трактуется уже злом. Зло проявляется в постепенном снижении идеала родового субъекта. Начавшись с отрицания «чужака», на которого не распространялись нормы общения, он ужесточает наказание за отступление от добра. Одновременно любуется собственным отражением, своемерием хочет «все сущее очеловечить».

      Но добро все еще сильно и может перевесить чашу весов в борьбе со злом в свою пользу. В священной книге персов «Авесте» (III–IV вв. н. э.) зарождающаяся между ними борьба изображается как антагонизм света и тьмы, порядка и беспорядка, здоровья и болезни, благочестия и скверны, труда и разбоя, правды и лжи. Столкновение между «светом и тьмой» происходит в широчайшем диапазоне, во всех сферах жизни. Поэтому родовой субъект и чувствует приближающуюся катастрофу, не желая сдаваться наступающей тьме. Способствовать победе добра может не каждый, а только высоконравственный, искренний и правдивый человек. Из книги видно, что он пытается преодолеть зарождающееся своемерие. Основной закон Заратустры гласил: «Чистота мысли, слова и действия. Добро сильнее, чем зло» [17]. Поэтому единство Рода поддерживалось не столько борьбой со злом, сколько любовью, добродеянием, внутренней дисциплиной ума и чувств. Честь и достоинство считались выше сил зла и противопоставлялись разбою и неправде, что отразилось в появлении исторических типов НЕСТЯЖАТЕЛЯ (христианство), БРАХМАНА («великое молчание» – буддизм), еще веривших в возможность спасения от грехопадения.

      Ценностное сознание обозначило жажду жизни, активный поиск резервов и возможностей человека, но одновременно и раскол нравственной природы – мир «лежит во зле». Нужно найти путь спасения. Желание «все сущее очеловечить» заключало в себе мировую трагедию: идею личного спасения (христианство, буддизм) или построение «справедливой, сугубо