– Мне священник сказал, – нервно ответил он. Монах этот, назвавшийся братом Осриком, пришел, по его словам, из монастыря в Хвите. Я об этом месте никогда не слышал, но святоша божился, будто оно находится в нескольких часах пешего пути к югу от Сестера. По словам брата Осрика, к ним в обитель пришел священник. – Он умирал! От колик в животе.
– И звали его отец Свитред?
– Да, господин.
Я знал старину Свитреда. Ярый и вредный поп, не питавший ко мне симпатии.
– И гарнизон послал его за помощью?
– Да, господин.
– Почему сестерцы не отправили воина?
– Священник может пройти там, куда воину путь заказан, – пояснил брат Осрик. – Отец Свитред говорил, что вышел из города с наступлением ночи и миновал осадный лагерь, никем не окликнутый. А потом направился на юг, в Хвит.
– Где заболел?
– Господин, когда я покидал обитель, он был при смерти. – Брат Осрик осенил себя крестом. – Такова Божья воля.
– Странная воля у твоего бога, – процедил я.
– Отец Свитред умолял аббата послать одного из нас к тебе, – продолжил брат Осрик. – Выбор пал на меня, – робко закончил он.
Он опустился передо мной на колени в позе просителя, и моим глазам предстал алый шрам, пересекающий его тонзуру.
– Отец Свитред меня терпеть не может, – размышлял я. – И ненавидит всех язычников. И тем не менее послал за мной?
От этого вопроса брат Осрик заерзал. Он покраснел и стал запинаться:
– Он… он…
– Проклинал меня, – подсказал я.
– Да, господин, именно так. – Монах с облегчением выдохнул, услышав из моих уст ответ, который боялся произнести сам. – Но еще добавил, что ты откликнешься.
– И при отце Свитреде не было письма? – уточнил я. – С просьбой о помощи?
– Было, господин. Да только он все его заблевал. – Монах наморщил нос. – Просто жуть: все в крови и рвоте.
– Откуда у тебя шрам? – спросил я у него.
– Меня ударила сестра. – Мой вопрос, похоже, удивил его. – Серпом.
– И каковы силы осаждающих?
– Господин, отец Свитред говорил, что их сотни.
Мне припомнилось, как нервничал брат Осрик, но я приписал его испуг встрече со мной, знаменитым язычником. Может, он ожидал увидеть у меня рога и раздвоенный хвост?
– Милостью Божьей, – продолжил монах, – гарнизону удалось отразить один приступ, и я уповаю на Господа, что город все еще стоит. Господин, они просят твоей помощи.
– А почему Эдуард не помог?
– Королю приходится иметь дело с другими врагами. Он воюет в южной Мерсии. – Монах с мольбой воззрился на меня. – Господин, пожалуйста! Гарнизон долго не продержится!
Но он продержался. Мы уже съехали с дороги, наши лошади брели через осадный лагерь. Самые везучие из осаждающих нашли приют в зданиях фермы, возведенной римлянами. То были добротные каменные строения, хотя за долгие годы крыши их обветшали, превратившись в неприглядные кучи из соломы и деревянных