Кварков, от неожиданности, чуть не уронил квантокамеру.
– Дракон! Смотри, самый настоящий дракон! Перепончатые крылья, хвост с жалом, челюсти вместо головы и броня на спине!
Мезонов тоже выкатил глаза от удивления, но самообладания не потерял.
– Что за чудо? Птеродактиль?
Кварков, оценив истинные размеры монстра, уточнил:
– Пожалуй, птеранодон. Только с зубами.
Мезонов погрустнел. Разочарованно пробурчал:
– И стоило нам тащиться столько парсек, чтобы попасть в гости к динозаврам? Это мы уже проходили у нас, на Земле. Правда, очень давно. Намного раньше, чем появилось человечество.
От досады покачал головой.
– Мило!
Между тем, атака летающего ящера повторилась. На этот раз искусно сманеврировал уже сам Мезонов. Монстр вновь промахнулся.
Космонавт ехидно усмехнулся.
– Держу пари, что он, от избытка ума, будет бросаться на нас до тех пор, пока не свалится от усталости и им, с превеликим удовольствием, не отобедают его же сородичи!
Дракон снова взмыл вверх, а вездеход спокойно продолжил свой путь по примятому следу, оставленному шаром – гипнотизёром.
Монстр спикировал в третий раз. Однако объектом его атаки, к удивлению космонавтов, стал не вездеход, а неуклюжий шар со смешными ложноножками. Судя по всему, существо было обречено!
Кваркову стало жаль его. Он воскликнул:
– Опусти забрало гермошлема!
Второй пилот на автомате выполнил просьбу планетолога. Кварков тут же трансформировал прозрачный колпак вездехода и схватился за дезинтегратор.
Мезонов спокойно спросил:
– Что ты собираешься сделать? Взволнованный планетолог быстро ответил:
– Убить дракона!
– Зачем?
– Хочу спасти беззащитное существо.
– Не надо!
Планетолог удивлённо спросил:
– Почему?
– Здесь чужая свадьба, а мы на ней лишь гости. Наше дело только наблюдать и ни во что не вмешиваться. Без крайней нужды.
Кварков нехотя опустил грозное оружие.
– Ты, пожалуй, прав.
Шар успел встретить своего врага мощной струёй коричневой жидкости. А уже миг спустя когтистые лапы свирепого ящера погрузились в желеобразное тело несчастного существа. Жертва конвульсивно перемещалась, таща за собой хищника. Ящер торжествовал. Он яростно отрывал большие куски, и, не жуя, заглатывал их. Вскоре шар перестал дёргаться. Но и хищник радовался недолго. Вскоре он поднял испачканное рыло кверху и начал истошно реветь. Видимо, от невыносимой боли. Этот рёв резал уши и напоминал скрежет металла по стеклу. Шкура монстра стала медленно покрываться глубокими язвами и разлагаться прямо на глазах. Наконец, он уронил свою голову на истерзанную жертву и тоже затих. Последний акт скоротечной трагедии завершился.
Потрясённый,