И первый раз за сегодняшний день Евгений улыбнулся. Он улыбнулся Мишке, который выдержал. «Ничего, гады, от меня вы тоже ни черта не добьетесь!»
Динг, не спускавший с него глаз, словно хотел прочитать его мысли, шагнул ближе.
– Кто еще был с вами?.. Кто?.. – Эсэсовец уже кричал.
Кричала и переводчица, стараясь передать не только содержание, но и интонацию вопроса. Динг был до бессмысленного педант. Если он говорил тихо, вкрадчиво, точно так же должна была говорить и переводчица. Но когда накрашенная немка, подражая своему шефу, форсировала голос, из ее гортани летел не устрашающий крик, а противный визг. Это раздражало самого Динга, он понижал голос, и переводчица начинала говорить нормально.
– Приведите другого, – приказал Динг полицейскому, равнодушно наблюдавшему эту сцену.
Тот вышел и вскоре вернулся, таща под руку Михаила, который едва передвигал ноги.
Евгений глянул на брата и вздрогнул. Правая часть лица Михаила забагровела и вздулась от кровоподтеков, стала неестественно огромной, бровь рассечена, и вместо глаза – узенькая щелка. Рубашка разодрана до пояса, и на груди тоже видны следы побоев. Увидев брата, Михаил хотел, видимо, что-то сказать, открыл было рот, но следивший за ним полицейский так рванул его за руку, что Михаил покачнулся и сильно ударился затылком о стену.
– Кто из вас стрелял по руководителям управы? – снова начал допрос штурмбаннфюрер. – Ты говори! – Он ткнул рукой в Евгения.
– Я уже говорил. Мы…
– Кто нажимал на гашетку?
– Я. Брат был рядом.
Динг приблизился к Михаилу.
– Он правду сказал?
Михаил откачнулся от стены, провел рукой по запекшимся губам и отрицательно покачал головой.
– Нажимал на гашетку я… Евгений старше меня и хочет взять вину на себя, – глухо, с присвистом, выдавил он сквозь разбитые зубы.
– Так кто же все-таки? Ты?.. Или ты? – Динг повернулся к Михаилу.
– Я, – сказал Михаил.
– Нет, я, – сказал Евгений.
– Динг, вы напрасно тратите нервы на эту дрянь! Пора с ними кончать, – не выдержал Зеербург.
Но Динг отмахнулся.
– Расстрелять их никогда не поздно. А что, если у них были сообщники? Что, если они готовят новое покушение? С кого спросят? С нас. А у меня лично и без того предостаточно неприятностей.
– А памятник на могиле партизанки поставили тоже вы? – Зеербург решил прийти на помощь Дингу.
Ответ оказался неожиданным для обоих офицеров.
– Мы, – твердо сказал Михаил, а Евгений подтвердил.
– Вон что!.. – удивился Зеербург и, довольный, потер руки. – По-моему, все ясно, Динг?
– А мне еще не все ясно, – сухо ответил Динг. – Спросите, где они взяли доски для памятника? – приказал он переводчице.
– Оторвали от забора, – сказал Евгений.
– От какого забора? – быстро спросил Динг.
– От забора нашего дома.
– Значит,