– Мне… Мне… – зверь замялся, и Свордену Ферцу показалось, что таким образом тот излагает свое, звериное мнение на зверином языке, но огромноголовое собакообразное вдруг совершенно ясно произнесло с извиняющимися нотками:
– Мне показалось, так будет лучше. Неизвестность сближает, маэстро.
Мальчуган передернул плечами и сунул зверю под нос пачку листов:
– Неизвестность сближает, неизвестность сближает, – передразнил он. – Найди хоть одно подтверждение столь спорному тезису!
Зверь прищурил глаз, а другим посмотрел вверх. Могучие складки собрались на огромном лбу. И внезапно до Свордена Ферца дошло, что зверь кривлялся. Даже умение говорить этой невероятной твари произвело не такое сильное впечатление, как умение действовать в том же эмоциональном поле, что и человек.
Ни одна из гуманоидных и уж тем более негуманоидных рас не обладала подобным умением: вот так, сразу устанавливать эмоциональное взаимопонимание – пожалуй, самое трудное, что только может быть в Контакте. Если теорема Пифагора являлась вселенским инвариантом – своего рода опорой для cogito-Контакта, то для seel-Контакта подобных инвариантов не существовало и существовать не могло. Но зверь легко преодолел пропасть.
– Маэстро, мы ведь только начали. Всегда есть возможность переиграть по новому.
Мальчуган взял зверя за нижнюю челюсть, пристально уставился в золотистые глаза. Задние лапы подвернулись, и зверь как-то неловко сел на траву.
– Уж не этого ли ты добиваешься, хитрюга?
Хитрюга потупился. Длинным языком облизал пересохший нос.
– Дай-ка подумать, – мальчуган перехватил зверя за маленькие уши, потряс из стороны в сторону. – Дай-ка подумать. Ага! Вот оно что! Собаки-то тебе чем не угодили? Миленькие одичавшие создания?
– Мерз-з-з-з-кие твари, – буквально прошипел зверь. В неуловимое мгновение он преобразился из хитрована-увальня в пышущего злобой хищника. Губы его растянулись, обнажая плотный ряд острейших зубов.
Но мальчуган нисколько не испугался, наоборот – рассмеялся.
– Ну, ну, мелкий ревнивец. Разве тебе мало всемогущества? Вечных скитаний? Бесконечного веселья? А может тебя превратить в созвездие Гончего Пса? Пара пустяков! Посветишь с десяток миллиардов лет, на своей шкуре узнаешь вкус космологической постоянной.
– Не люблю я светиться, – буркнул зверь.
– Знаю, знаю, – махнул рукой мальчуган. – Вы любите быть с сильными, да? Человечество кстати подвернулось вам под лапу, и вы его охотно сопровождали по всей вселенной, пока не появились мы.
– А кто не хочет быть на стороне сильного? – пробормотал зверь и принялся вылизываться. – Съешь ты или съедят тебя.
– Глубокоуважаемый Псой Псоевич, да вы мыслитель! – покатился со смеху мальчишка. – Понабрался ума-разума в небесных сферах и хрустальных чертогах!
Зверь