Возмездие свершится, расклад предрешен.
Тогда почему я сжимаю эти дерзкие голые плечи?
Она пахнет как первородный грех.
Развратная, порочная.
Шлюха чертова.
Чертова.
Моя.
Я дико хочу разрушить ее. Но она вросла так глубоко. Я и сам не заметил, как сильно пропитался ею.
Она выглядит как королева.
Даже стоя на коленях.
Растрепанная, униженная.
Помада размазана по лицу. Слезы. Сопли. Слюни. Ничего ее не портит.
Пусть сосет паскудно, но мне хоть как – в кайф.
Когда я трахаю ее, ощущение такое будто трахаю собственную судьбу. Нагибаю и вставляю. Жестко, резко, без формальностей.
Я так привык.
Я так живу.
Она дрожит подо мной. Содрогается раз за разом. Точно бешеная. Дикая, голодная кошка. Она извивается и бьется, стонет будто раненое животное.
Я вбиваюсь еще глубже.
Я утыкаюсь лбом в ее макушку.
Я не могу перестать вдыхать этот аромат. Мерзкий запах, от которого окончательно теряю контроль и дурею.
Я проклинаю себя.
Но я дышу ею.
Я не помню, чтобы когда-то было иначе. Я думал о ней практически двадцать четыре часа в сутки. Ненависть удивительно сближает.
Ну что же…
Я запру нас в клетке и выброшу ключ. Я не стану сожалеть. Я достаточно повидал на своем веку. Я уничтожу проклятую суку. И себя вместе с ней.
– Черт, – хрипло произносит она. – Пожалуйста.
Я совершаю очередной толчок.
– Черт, – повторяет она, срывающимся голосом выдает: – Я хочу… хочу видеть твои глаза.
Зачем?
– П-пож… пожалуйста.
Нужно было трахнуть ее в зад, тогда бы ей было не до всей этой романтичной хр…нотени.
Я толкаюсь внутрь еще несколько раз.
Она лишь тихонько постанывает.
Я кончаю и сминаю ее грудь. Пусть привыкает к боли. Ко всему этому. Нам не светит ничего хорошего. Только кровавый ад.
Я отстраняюсь, не удержавшись от соблазна опять шлепнуть ладонью по этой вызывающе вздернутой заднице.
Я представляю какая она тугая внутри. Жаркая, тесная. Член моментально отзывается, но мне приходится обуздать себя.
Нельзя погрязать в этом дурмане.
Не так быстро.
– Собирайся, – сообщаю, застегивая брюки.
– Куда? – спрашивает Князева.
Она едва шевелиться, сползает ниже на диван.
– Домой.
Я бросаю ей пачку салфеток.
– Я не выйду в таком виде.
– Почему? Выглядишь отлично. Как сучка после случки.
Снимаю пиджак, подаю ей.
– Наденешь и порядок.
– Мне надо умыться.
– Используй салфетки.
– Они же сухие. Ничего не смоется.
Ладно.
Я беру бутылку воды, открываю и обливаю Катерину Олеговну.
– Теперь