Печная труба под потолком, внешняя электропроводка на мятного цвета стенах – празднично украшенных винтажной рекламой британского алкоголя и портретами известных людей в стиле минимализм, футуристическая мебель, уругвайский мате – заваренный в чайных автоматах на столах, пластиковые конусы, внутри которых, расцветали томатные соки, телевизор под потолком (сейчас там внепланово транслировали «Лебединое озеро», в перерывах между выпусками новостей, на всех четырех федеральных каналах), холодильная витрина, где, на толстом слое струганного льда одиноко лежал разрезанный пополам грейпфрут, кофейные полки из бамбуковых прутьев аккуратно заставленные: консервами с личинками из тутового шелкопряда, шведскими консервами с квашенной сельдью, консервами с мясом опоссумов, аллигаторов и броненосцев; консервированными супами «Кэмпбелл» … Наверное – это было лучшим местом, для того, чтобы отведать паршивой еды и выпить теплого пива… И, я утонул в этих мятных тонах холодных бетонных стен, добавляя в дабл кап со льдом и спрайтом – «Кодарекс», и несколько леденцов «Монпансье», неспешно помешивая получившуюся футурологическую смесь хирургическим скальпелем, который я всегда носил с собой, для самообороны …
Напротив меня – юная, шестнадцатилетняя девушка, с экзотическим именем Атчафалайа, трап сенегальского происхождения, консервативная либертарианка, традиционалистка, презирающая национализм, как классовое явление, считающая его явлением постмодерна; консервативна; кончающая ванилью от модных правых и неолибералов, которые красят волосы в неоновые цвета и слушают эмо-рэп; в девять лет перечитавшая всего: Ницше, Шопенгауэра, Достоевского, Эволу и Генона; агностик и, неоязычница с уклоном в эзотерические африканские религии… сидела на цветке лотоса, рядом с солнцем и луной, в тени дхармачакры – пурпурно-красной; и, вся ее поза отражала спокойствие, желание помогать; ее правая нога была опущена на цветок… левая, в позиции лалитасаны, оставалась в полном покое; правая рука лежала на колене, левая – согнутая у груди, с зажатым цветком анголуи.
Она спрятала внутри себя, в своем организме, три таблетки опиоидных болеутоляющих «Перкосет», поймав экам-сат:
– Я буду голая и страшная, а ты возьми на хлеб, намажь меня, Гийом.
Вместо сердца у нее – таблетка метадона; вместо крови – моя ивовая сперма и токсичная смесь из героина кокаина и морфина …
Красивая клубничная девочка с великолепным