В десять часов утра наличный состав варшавской сыскной полиции выстроился в коридоре.
Гриневецкий представил людям Лыкова и сделал короткое заявление:
– Чиновник Департамента полиции у нас временно. Он будет заниматься конкретным делом – розыском убийц пристава Емельянова. Прочая текущая жизнь отделения касается господина Лыкова скорее как инспектора. Ему поручено составить рекомендации для улучшения нашей службы. Он человек опытный, и его советы лично я изучу с большим вниманием… Приказываю оказывать моему новому помощнику всю необходимую помощь, по первому запросу, невзирая на занятость.
После этого разъяснения Эрнест Феликсович ушел к себе. Знакомство с кадром продолжил его постоянный помощник титулярный советник Нарбутт. Настоящий аристократ! Сорокалетний брюнет с холеной эспаньолкой, медальным профилем и холодным взглядом, он отнесся к Лыкову строго официально. По поведению агентов было видно, что Витольд Зенонович пользуется непререкаемым авторитетом. Алексей держал себя с ним тоже сухо, но уважительно. Служба покажет…
В сыскной полиции служило двадцать восемь человек. Во всех агентах есть нечто общее: незаметные, на вид заурядные – взгляду не за что зацепиться. Такими же оказались и варшавяне. Лыкову они понравились. Почти все из отставных унтер-офицеров, один даже фельдфебель. Двое побывали на турецкой войне. От русских сыщиков поляков отличало только щегольство. Треть населения Варшавы – евреи, и несколько служило и в составе отделения. Они выделялись своими живыми, хитрыми физиономиями. Особенно колоритным был Шмуль Сахер, громогласный и веселый. От его бойких находчивых ответов все покатывались со смеху.
После агентов представились два делопроизводителя, важные паны в возрасте. В конце шеренги стоял единственный русский. Это был молодой парень немного несуразной наружности, с большой головой и задумчивыми глазами. Он назвался:
– Канцелярский служитель второго разряда, не имеющий чина Иванов.
– А почему он без чина, Витольд Зенонович? – спросил Алексей у Нарбутта.
– Нет вакансии, – ответил он и посмотрел на младшего письмоводителя со значением; тот промолчал.
– Мы условились с начальником отделения, что я выберу себе помощника.
– Эрнест Феликсович говорил мне об этом. Вы хотите именно Иванова?
– Да.
Парень стоял внешне безразличный, но было видно, как он волнуется.
– Хорошо.