Произнося слова девичья комната, я на долю секунды зажмурил глаза, а потом глянул вверх, на верхние этажи дома. Это была просьба. Просьба показать мне ее давнюю девичью комнату. Прямо сейчас или чуть позже. В девичьей комнате мы посмотрим старые фотографии. Старые снимки из фотоальбома. Сидя на краю односпальной кровати, которая прежде была ее девичьей кроватью. Юдит на скамеечке. В бассейне. С одноклассниками на школьном дворе, позируя фотографу. Потом я, улучив минуту, заберу у нее из рук альбом и мягко, но настойчиво заставлю лечь на кровать. Лишь ради проформы она будет сопротивляться. Смеясь, упрется ладонями мне в грудь, попытается оттолкнуть. Но фантазия окажется сильнее. Давняя фантазия, которой столько же лет, сколько девичьей комнате. Приходит доктор. Мерит температуру. Кладет ладонь тебе на лоб. Выпроваживает родителей, присаживается на край кровати.
– Нет, – сказала Юдит. – Моя давняя девичья комната теперь принадлежит Томасу. Он сам покрасил стены. Они теперь красные с черным. А раньше, если тебе интересно, были сиреневые с розовым.
– А на кровати у тебя было множество сиреневых и розовых подушек и куча плюшевых зверей, – сказал я. – И постер с… – Берегись назвать поп-звезду или киноактера слишком рискованно, слишком уж привязанно к определенному времени. – …с тюленем. Очень милым тюленем.
Здесь я должен помимо наружности сказать кое-что о своем характере. Я веселее, чем большинство мужчин. Судя по анкетам дамских журналов, большинство женщин включает в списки любимых мужских качеств чувство юмора. Когда-то давно я думал, что это вранье. Вранье, скрывающее, что они всенепременно выберут скорее Джорджа Клуни или Брэда Питта. Но со временем я понял: все обстоит иначе. Говоря о «чувстве юмора», женщины вовсе не имеют в виду, что им хочется постоянно умирать со смеху над шуточками большого острослова. Они имеют в виду другое: мужчина должен быть веселым. Не острословом, а просто веселым. В глубине души все женщины боятся в конце концов заскучать в обществе слишком красивых мужчин. Эти мужчины прекрасно знают, как превосходно выглядят в зеркале. Считают, им незачем прилагать усилия. Женщин хватает с избытком. Но вскоре после брачной ночи ему уже совершенно нечего сказать. Воцаряется скука. Да и утомительно, когда целый день рядом мужчина, восхищенный собственным отражением. С утра до вечера, каждый день. Время оборачивается прямой дорогой среди красивого, но унылого пейзажа. Пейзажа, который никогда не изменится.
– Почти угадал, – сказала Юдит.
– Лошадь. Или нет, пони. Ты читала книги про лошадей.
– Верно, иногда читала. Но на постере была не лошадь. И не пони.
– Папа…
Меня тронули за локоть, и я посмотрел в ту сторону. Юлия с медлительным мальчиком, который немногим раньше за руку поздоровался со мной и имя которого – Алекс – я успел забыть. Чуть дальше стояли еще два мальчика и две девочки.
– Можно, мы сходим за мороженым? – спросила Юлия. – Тут недалеко.
По