Серьезные сложности во взаимоотношениях черносотенцев с правительством начались сразу после завершения революционной смуты, когда их услуги оказались менее востребованы, а сами они стали создавать больше проблем, чем решать. Прежде всего, беспокоил выход из-под контроля боевых дружин СРН, которым долгое время покровительствовал лично петербургский градоначальник фон дер Лауниц. По свидетельству руководителя столичного охранного отделения генерал-лейтенанта Александра Герасимова, боевики убили члена I Думы кадета Герценштейна, готовили покушение на премьера Витте, считая его «жидомасоном», мечтающим стать президентом Российской республики. После смерти Лауница боевики перешли под опеку Московского охранного отделения, продолжая планировать и осуществлять теракты. Были убиты депутаты Иоллос в Москве и Караев в Екатеринославе, чуть не погиб минский губернатор Курлов[568]. В «расстрельных списках» правых значились также Милюков, товарищ министра юстиции Иван Щегловитов и даже… сам Столыпин. Чем же он так не угодил черносотенцам? Премьеру не могли простить недостаточную твердость против революционеров, няньченье с Думами, следование Основным Законам, неафишируемые послабления евреям и, конечно, аграрную реформу с ее ставкой на сильного крестьянина, которую расценивали как «хищный союз власти с разрушителями общины». СРН стал снаряжать делегации и организовывать кампании петиций царю с требованиями отставки Столыпина, а заодно и роспуска Думы.
Столыпин нанес ответный удар. Он использовал для раскола Союза повышенное честолюбие товарища председателя СРН Владимира Пуришкевича – одной из наиболее ярких фигур правого фланга предреволюционной политики. Внук священника, потомственный дворянин, некрупный бессарабский землевладелец, которого самого подозревали в отсутствии русских корней, он окончил историко-филологический факультет Новороссийского университета, где был удостоен золотой медали за конкурсное сочинение по истории олигархических