Крушение России. 1917. В. А. Никонов

в московском особняке князя Долгорукова явился полицейский чин и заявил о запрете мероприятия. Земцы под председательством графа Гейдена не подчинились, за что потом им предложили передать полиции свои визитные карточки. Нелегальный съезд запомнился участникам гневной речью Петрункевича с призывом пролить большую кровь. Не менее гневной отповедью князя Касаткина-Ростовского, который заявил, что «если мне придется погибнуть в кровавой схватке, то я предпочту пасть у ног Императора Николая II, а не у ног господина Петрункевича». И скандалом, связанным с кооптацией в бюро Союза земств князя Георгия Львова, который, как выяснилось, на съезде никого не представлял, поскольку не имел мандата Тульского земства[214]. Туляки в знак протеста покинули собрание, что никак не поколебало позиций князя. Это тот Львов, который сменит императора у руля государства российского.

      Демонстрации с выражением поддержки Манифеста 17 октября, проходившие по всей России, сталкивались с демонстрациями революционного протеста, высекая искры новых кровопролитий, забастовок и еврейских погромов. В декабре 1905 года в Москве вспыхнуло вооруженное восстание, во главе которого оказались лидеры социалистических партий, в их числе и Владимир Ленин, за месяц до этого ненадолго возвратившийся из эмиграции. 12 дней шли бои, унесшие более тысячи жизней и оставившие в руинах несколько районов Первопрестольной. Царское правительство оперлось на армию. Как с явным неудовольствием замечал большевик Александр Шляпников, «в огромной массе войск царское правительство все еще находило надежные полки, которые совершали кровавое дело подавления революции по приказу властей»[215]. Многие участники восстаний были репрессированы.

      Совет рабочих депутатов был разогнан. «В длинной зале, где еще так недавно происходили бескровные бои между марксистами и народниками, царили беспорядок и испуг. Все входы охранялись городовыми… Члены Совета торопливо очищали свои карманы и бумажники, нервно просматривали, рвали в клочки письма, документы, печатные листки. Пол был усеян бумагой, как снегом. Тут же валялись несколько револьверов. Меня поразило выражение лиц. Совет рабочих депутатов был одной из самочинных новорожденных организаций, которые издали представлялись стройной армией, сокрушительницей существующего строя. А тут вокруг меня суетился не ожидавший нападения партизанский отряд»[216], – свидетельствовала при сем присутствовавшая Тыркова-Вильямс.

      Правительство продолжило наводить порядок силой, 82 губернии находились на положении «усиленной охраны». Основания для этого были. О размахе беспорядков говорит хотя бы то, что только с февраля 1905 по май 1906 года было убито 1237 государственных служащих всех уровней, среди них 8 генерал-губернаторов, губернаторов и градоначальников, 5 вице-губернаторов, 21 уездный исправник, 8 высших жандармских чинов, 4 полевых генерала, 125 околоточных надзирателей, 346 городовых, 12 священников и так далее. Кроме того погибли 51 землевладелец, 54 владельца