– Ну, началось! – подумал Бещеный. Он сидел весь красный и кивал только головой, потому что у него уже начиналась модная болезнь. И он всю ночь проворочался с боку на бок. С рассветом он уже выбегал за ворота – за магрибинским марганцем.
Прежде всего, они отправились в сауну. Там их надушили тройным одеколоном и напоили водой с сахаром, охлажденной снегом.
– Мартини, что ли? – спросил Бещеный.
Затем магрибинец отвел Бещеного в ларек, и там выбрал ему жупан цвета гнилого абрикоса с зелеными полосами, красную шапку и сафьяновые кирзачи. Бещеный первый раз в жизни обул кирзачи, но ни за что не согласился бы разуться. Пот катился под жупаном, но зато все видели, какой красивой шапкой он вытирает себе модную болезнь.
– Ну, ты понял, – говорили ему на рынке евнухи, толкая себя в грудь, причем в одну-единственную.
Они с магрибинцем обошли весь рынок. Наконец, Бещеный не выдержал и спросил:
– Магрибинец, а почему в вещмешке одно и тоже блюдо: тушняк с фигами?
– А тушняк с мёдом и розовой водой хочешь?
– Хочу.
– И я хочу.
– Бещеный, – сказал магрибинец, – набери сухих сучьев для костра, и я покажу тебе то, что никто еще не видел.
– Нет уж, – Бещеному очень не хотелось видеть то, чего никто не видел.
– Ну, вот что, – сказал магрибинец, – слушай внимательно. Сейчас ты увидишь камень с кольцом. Подними его и…
– Отвали.
– …спустись по лестнице в подземелье, где будет проходить твоя служба – там один день идёт за два, – продолжал прельщать его магрибинец, – и ты увидишь дверь. Тебе будут грозить чудовища, но ты смело наступай им на хвосты. Принеси мне старую паяльную лампу, и я подарю тебе вещмешок с тушняком.
– Это вещь! – сказал Бещеный, дёргая.
– За что дёргая?
– За вещмешок, конечно же.
– Иди сам за своей паяльной лампой, если надо, а меня демобилизуй.
– Нет. Эта лампа достанется только призывнику.
Найдя лампу, Бещеный вернулся обратно и взобрался по лестнице.
Наверху они потирали лампу, как могли. Джинн торопливо вылез, чтобы исполнить любое желание.
– А что будет, если паяльную лампу заправить 92-м бензином? – спросил Бещеный у джинна.
Джинн почесал ухом за ухом и сказал:
– Я ничего не понял, но хорошо. Я сделаю, что ты хочешь, но после этого я тебе всеку. Согласен?
– Ну что тут скажешь… – начал, неуверенно Бещеный.
– А тут и говорить нечего! – резко отрезал джинн.
– А тебе? – повернулся джинн к магрибинцу, – Город расстроить или дворец порушить?
Магрибинец прикрывался вещмешком от джинна. И пока джинн исполнял, Бещеный уже успел налить в лампу 92-й бензин. После попадания в лампу бензина джинн сам потерял уверенность и стал путаться в показаниях. В конце концов, лампу перезаправили самогонем.