– Слушайте меня и запоминайте то, что я Вам скажу. Я желаю Вам добра, Поверьте, я не хочу навредить Вам, как, по-видимому, считает Ваш друг.
Альтен приник губами к ее руке. Это был долгий, страстный поцелуй. По тому, как пылко он схватил ее руку, и по дрожанию его губ Роуз Мари почувствовала, как сильно он был возбужден. Она с любопытством взглянула на него. Возможно ли было для человека испытывать такие сильные чувства? Чувствовала ли она сама когда-нибудь то же самое? Если да, то это было очень давно.
– Я верю Вам, – сказала она таким тоном, каким успокаивают маленьких детей; при этом едва заметным движением головы она указала в сторону эркера. Только теперь Альтен заметил, что там сидела Грета, что они были не одни, как он предполагал. Грета! Впервые за вечер он вспомнил о ее существовании. Он смущенно замолчал.
Грета сидела, окруженная цветами; ее тонкая фигура в темном, пуритански простом платье выделялась на их фоне. Голова слегка опущена; казалось, она не видела ничего, кроме работы, которую держала в руках.
Виктор выпрямился и встряхнул головой. Он глубоко вздохнул, но очарование, которое он чувствовал, не хотело оставлять его. Это очарование как будто исходило от близости Роуз Мари, в присутствии которой даже безжизненные предметы приобретали особую прелесть. Приглушенный насыщенный свет, прекрасные цветы, большие китайские веера, весь сверкающий хаос вокруг – от всего этого исходил тот же волнующий аромат, как от этой необыкновенной женщины, стоящей перед ним. С большим усилием Альтен заставил себя вернуться к реальности.
– Я не решаюсь спросить, что Вы думаете о моем друге, мадам, – выдавил из себя он, наконец.
– Что касается меня, то я оценила бы духовность, интеллект и ум гораздо больше, если бы они не были облачены в запятнанный сюртук и неряшливую внешность, – ответила Роуз Мари. – Мудрец из бочки сегодня не вписывается в наше окружение, Вы не находите? Возможно, Ваш Грегор обладает всеми наилучшими качествами этого мира, но что касается меня, то я не могу увидеть те достоинства, которые находятся у человека внутри, если мне неприятно то, что я вижу снаружи. Видите, Альтен, я очень откровенна!
– Боюсь, Вы устанавливаете очень высокий стандарт для людей, – вздохнул Альтен.
Никогда прежде Альтен не казался себе таким неуклюжим и неинтересным человеком, как сейчас, когда он был рядом с этой безупречной аристократичной женщиной. Он не осмеливался взглянуть в зеркало, чтобы еще больше не потерять уверенность в себе, и поэтому – возможно, именно по этой причине – он еще более упорно старался продлить короткое время, предоставленное ему, чтобы насладиться окружающей его роскошью.
– Возможно, Вы правы! – Роуз Мари посмотрела ему прямо в лицо. – Однако, мне кажется, что с течением времени человек становится очень нетребовательным по отношению к людям – ужасно