Вернувшись в свою «краун викторию», Хит первым делом позвонила в участок и попросила найти адрес Честера Ладлоу. Повесив трубку, она спросила:
– Чего Ладлоу не поделил с Кэссиди?
– Из-за нее он стал бывшим конгрессменом.
– Я думала, он сам дал повод для скандала.
– Это верно, но угадай, кто написал статью, после которой все стало рушиться.
Никки уже выводила машину со стоянки, когда Рук спросил:
– Как тебе мои источники?
– Жирный Томми? Интересно, а почему ты не уведомил полицию?
– Здравствуйте, я как раз уведомил!
– После ее смерти.
– Ты же слышала, что сказал Томми. Этого не должно было случиться.
– Однако случилось.
Они не нашли Честера Ладлоу ни в особняке на Парк-авеню, ни в офисе над Карнеги-холлом. В последние дни большую часть времени он проводил в уютном одиночестве Милмар-клуба на 5-й авеню, напротив зоосада Центрального парка.
Ступив на мраморный пол вестибюля, Хит и Рук оказались на одной территории с миллионерами и сливками общества, топтавшими его на протяжении столетия. В этих стенах Марк Твен поднимал бокал за Гранта на банкете в честь его возвращения в Нью-Йорк – генерал обосновался на Восточной 66-й улице, когда закончился срок его президентства. На маскарадах в Милмаре отплясывали Морганы, Асторы и Рокфеллеры[19], а Теодор Рузвельт, ломая условности, пригласил на коктейль Букера Т.Вашингтона[20].
Сегодня недостаток актуальности восполнялся величием традиций. Здесь, в тихой роскоши клуба, клиентам всегда было обеспечено уединение и хороший виски. Милмар служил воплощением послевоенного Нью-Йорка времен Джона Чивера[21] – города, в котором мужчины носили шляпы и прогуливались по залитым огнями улицам. А еще, как объяснили Джеймсону Руку, они носили галстуки; и ему в гардеробе тоже пришлось выбрать галстук, чтобы получить допуск в салон.
Администратор проводил их в противоположный от бара уголок, откуда с осуждением взирала с портрета во весь рост Грэйс Ладлоу, глава клана политиков. Под портретом читал «Financial Times» некогда подававший надежды, а ныне блудный сын – Честер.
После обмена приветствиями Рук сел рядом с Ладлоу в кресло, а Никки устроилась на софе времен Людовика XV и подумала, что это совсем не похоже на кабинет в здании автомойки.
Честер Ладлоу аккуратно сложил газету, страницы которой цветом напоминали бледную форель, и взял с серебряного подноса на кофейном столике визитку Никки.
– Детектив Никки Хит. Звучит интригующе.
Что на это можно ответить? Благодарю вас? Никки выбрала другой вариант:
– А это мой помощник, Джеймсон Рук.
– А, писатель. Это объясняет галстук.
Рук погладил ладонью одолженную удавку.
– Вы же понимаете – не каждый день одеваешься для посещения клуба.
– Забавно, что вас могут пустить сюда без штанов, но непременно в галстуке.
Никки, помнившая бесславное окончание карьеры политика в результате