Неужели и он дошел до той предельной суммы, превысить которую уже не мог? Неужели он откажется сделать хоть малейшую надбавку? Неужели сам он понял, что зашел слишком далеко и что предложенная сумма за ледяную пустыню – верх безумия?
– Сто девяносто пять центов! – повторил аукционист. – Стучу!..
И он взмахнул молоточком, собираясь ударить им по столу.
– Раз!., два!..
– Кончайте!.. Кончайте!..– послышались нетерпеливые голоса многих из публики, крайне недовольных нерешительностью главного распорядителя аукциона.
– Раз!., два!.. – повторил он опять.
Взоры всех были устремлены на представителя «Северной полярной компании».
А этот удивительный человек вынул из кармана большой клетчатый фуляровый платок и начал не спеша громко сморкаться. Глаза Мастона и миссис Скорбит тоже были устремлены на толстяка, и по тому, как лица их то бледнели, то краснели, можно было догадаться, каких усилий стоило им скрыть свое волнение. Чем объяснить, что Вильям Форстер так медлил и колебался сделать надбавку к цене, предложенной майором?
Между тем Форстер высморкался раз, другой, даже третий и только тогда скромно пробормотал:
– Двести центов!
Весь зал содрогнулся; еще мгновение – и в воздухе раздались такие неистовые крики: «Гип!.. Гип!..», что стекла зазвенели в окнах. Майор Донеллан был ошеломлен: точно подкошенный, он тяжело опустился на стул, рядом с не менее смущенным, чем он сам, Тудринком. Цена за всю область доведена была до восьмисот тысяч долларов; очевидно, превышать эту сумму уполномоченный Великобритании не имел права.
– Двести центов! – сказал Джилмор.
– Двести центов! – возгласил за ним Флинт.
– Раз!.. Два!.. Кто больше?..
Майор Донеллан, движимый невольным побуждением, опять встал и окинул взором всех делегатов, которые, видимо, только на него и возлагали надежду отстоять Северный полюс от американцев. Но это было последним усилием английского делегата. Он открыл было рот, но не проронил ни слова и снова сел. Англия уступила своему сопернику.
– Три! – прокричал Джилмор, и по залу пронесся стук молоточка.
– Гип!.. Гип!.. Гип!..– орали державшие пари за Соединенные Штаты.
Известие о том, как кончился аукцион, мигом разнеслось по Балтиморе, а телеграфная проволока передала его во все уголки Старого и Нового света.
С этой минуты Полярная область сделалась собственностью «Северной полярной компании». На следующий день Форстер, согласно американским правилам, отправился объявить, на чье имя приобретена вышеупомянутая покупка. На предложенный ему вопрос последовал ответ: Барбикен и К°.
Глава IV
в которой появляются старые знакомые наших юных читателей
Барбикен и К°!.. Председатель Пушечного клуба!