Повзрослев, кот по-прежнему выделял среди остальных Ирочку и даже по-своему ревновал ее к остальным. А в первую очередь – к Саше Гаспаряну, который все чаще – по поводу и без повода – оказывался рядом с ней. Стоило ему, как бы невзначай, подойти к девушке и присесть с ней рядом, чтобы поболтать, как Крысёныш, до того момента мирно сидевший поодаль и наблюдавший за работой Ирины, тут же начинал ходить вокруг них кругами, распушив усы, воинственно подергивая при этом хвостом и тихонько пофыркивая, всем своим видом демонстрируя крайнюю степень раздражения и недовольства.
Понятное дело, подобные демонстрации носили относительно мирный характер, однако все равно сильно действовали на нервы Гаспаряну. И как-то раз он прямо так Ирочке об этом и сказал.
«Знаешь, Саша, – ответила ему на это тогда Ира, – и у тебя, и у меня, да у всех нас есть в этом мире кто-то еще. Те, кто нас любит, ждет, заботится. А у него нет никого. И что с того, что это всего лишь кот, а не человек? Наверно, я для него единственное живое существо, которое он любит. Мы же с тобой вместе тогда его спасли, и мы за него в ответе, неужели нужно еще что-то говорить, объяснять?»
Возможно, Ира слишком много читала в детстве Экзюпери, но мысль ее Саша тогда понял.
Больше он с ней об этом не говорил, примирившись с ревностью Крысёныша. И странное дело, после этого разговора кот тоже постепенно стал проявлять меньше беспокойства при его приближении к девушке, словно бы почувствовав, что парень понял наконец суть их странных «взаимоотношений».
Возможно, так все и продолжалось бы дальше – неизвестно еще сколько времени. Но Ирочка, к немалому своему удивлению, вдруг заметила, что ей и самой все больше стало нравиться Сашино внимание.
Они теперь стали встречаться с Сашей не только на работе, и вот однажды во время одной из таких встреч случилось наконец то, что и случается обычно между молодыми людьми, испытывающими друг к другу усиливающийся интерес, – Саша признался Ирочке в своих чувствах, смутив ее своим признанием и одновременно обрадовав.
Он с замиранием сердца ждал Ириного ответа… И услышал именно то, что и мечтают услышать в подобной ситуации все влюбленные. Так уж получилось, что любовь, захватившая сейчас их сердца, оказалась первым настоящим, серьезным чувством для обоих. Такое сложно укрыть и от простых глаз, а уж от глаз кота-«экстрасенса» – тем более.
Крысёныш, благодаря своим удивительным способностям, оказался первым, кто узнал об этой новости. Он почувствовал это сразу, как только Ирочка и Саша появились на следующий день в лаборатории, он увидел эти сияющие нити, что протянулись теперь от его богини к тому страшилищу, что вытащило его некогда из трубы.
Своим