Вано искренне расхохотался, чем поразил Пето до глубины души.
– Помилуйте, любезнейший! И вовсе это не преступник… наслушались запаниковавших дам?! Кто из наших уважаемых гостей мог избавиться от никому не известного юнца, да ещё и на самом приёме? И ведь рана, унёсшая его жизнь… Она явно несвежая, не так ли?
Становой пристав внимательно дослушал собеседника до конца и заговорил только после небольшой заминки:
– Ответьте мне на один вопрос, юноша, и, так уж и быть, мы пойдём пить с вами кофе, – вдруг согласился неуступчивый становой. – Кем были эти люди, с которыми ваш зять разговаривал во время обеда, и почему он никак не хочет мне в этом признаваться?
Прошла лишь секунда, показавшаяся Ломинадзе вечностью, а за неё Вано уже успел в который раз за тот разговор продемонстрировать чудеса изобретательности:
– А!.. – Шурин громко щёлкнул пальцами и радостно заулыбался. – Резо и Андрей, что ли?
Пето кивнул, громко сглотнув.
– Так у Резо жена на сносях! – поведал юноша Арсену Вазгеновичу, да так, будто не знать столь очевидных вещей считалось постыдным делом. – Он обещал лично приехать к нам, когда она родит, и гостинцев по такому поводу привезти. Пето ведь крёстным у ребёнка будет. Сидзе, что же ты не уговорил его наверх подняться?! Мы бы его с радостью приняли!
Арсен Вазгенович удивлённо вскинул брови, услышав эту версию, а «сидзе» выжал из себя подобие улыбки.
– Это правда, Пето Гочаевич?
– Вы и сами всё слышали.
– Почему же вы всё сразу мне не рассказали?
– Так ведь сорок дней, милейший, сорок дней! – заступился за зятя Вано. – Плохо, если ребёнка кто сглазит…
Ещё один недоверчивый прищур. Пристав тяжело вздохнул, неуверенно глянув на дверь.
– Как ребёнка хоть назвали? – спросил он немного погодя, когда всё же согласился прерваться на кофе.
– Пето, – хрипло бормотал Ломинадзе, встав следом. – В честь крёстного.
Армянин не сказал больше ни слова и позволил увести себя в коридор. Вано отошёл в сторону, когда становой проходил мимо, и уже за его спиной многозначительно кивнул зятю на выход. Тот понял, что ему тоже следовало принять участие в ночном распитии кофе, но, когда они с шурином постарались догнать сильно убежавшего вперёд пристава, мужчина сделал им короткий жест, видимо, означавший, что гостиную он найдёт сам, а потом медленно скрылся за углом.
Когда его внушительный силуэт исчез из виду, Пето резко отпустил страх, и он без сил опёрся на стену, прикрыв веки. Вано без слов встал рядом и положил руку ему на плечо. Обходительная улыбка, которой юный князь пускал пыль в глаза Арсену Вазгеновичу, бесследно исчезла, но он всё же участливо подмигнул зятю:
– Я видел Андрея и Резо, прежде чем они сделали отсюда ноги.
Пето изнурённо зажмурился.
– Хорошо, что это был ты, а не кто-либо