метле, томившейся под завалами из дубовых створок. Оглянувшись назад, я
призадумалась, не будет ли наглостью с моей стороны попросить старика о
помощи? Да и чем он может помочь? Разве что подсказать, где в его владениях
можно разжиться ломом.
Однако, пока я думала, чудной старик сделал несколько пассов руками, возвращая ворота на место. При этом он горестно покачал головой, пробормотав
что-то вроде того, что хозяйство без должного присмотра скоро совсем придёт в
упадок, а ему одному очень трудно за всем уследить, тем более что у него
столько дел, столько дел…
Пока я с ошарашенным видом взирала на творящиеся вокруг меня чудеса, хозяин замка и предположительно мой родной дед, каким-то хитрым заклинанием
притянул к нам метлу, прикинувшуюся безоговорочно дохлой. Пришлось
подхватывать подругу за древко и волоком тащить за собой, так как эта негодница
умудрилась придать себе весу. Уж как у неё это получилось, не знаю, но весила
деревяшка сейчас, как чугунная железяка. Она явно не хотела, чтобы её заносили
в замок.
– Прекрати сейчас же, – зло шипела я на неё, но всё без толку.
Старик хитро улыбался, добродушно поглядывая на нас из-под седых
бровей. Его явно веселила моя возня с метлой.
– В мире ничего не меняется, как я погляжу, – вымолвил он наконец. –
Странно, что Матильда так и не избавилась от этой прохиндейки, а ведь сколько
раз на моей памяти грозилась отправить её прямиком в топку, а после ещё и
пепел развеять для верности.
– Вы знаете мою бабушку? – вырвалось у меня.
Согласна, что глупее вопроса и быть не могло. Ещё бы мой дед не знал
мою бабушку. Пришлось делать вид, что я не догадываюсь, где оказалась. С
другой стороны, откуда бы мне об этом знать? Ведь на воротах замка не было
указано, что это собственность семьи Филидор.
– Даже не знаю, что тебе ответить на этот вопрос, девочка, – голос старца
сделался вдруг печальным. – Когда-то мне казалось, что я знаю свою супругу
достаточно хорошо, чтобы ей доверять. К сожалению, жизнь показала, как
ошибочны были мои суждения о ней. Мне горько это осознавать, но Матильда не
прошла испытание на верность, оставив меня именно тогда, когда я больше всего
в ней нуждался.
Дед выглядел таким потерянным, таким несчастным, таким одиноким, что
мне стало его до безумия жаль. Отбросив в сторону притворство, я бросилась в
объятия родного человека, желая во что бы то ни стало облегчить его страдания.
Произнесённые мной слова, казалось, шли из самого сердца:
– Теперь всё в прошлом, дед, – шептала я, шмыгая носом у него на груди. –
Ты больше никогда не будешь один, ведь у тебя есть я, твоя родная внучка.
И даже болезненный тычок под колено не вывел меня из сострадательного
состояния. Что может понимать бездушная деревяшка в терзаниях