Тишинская пригубила бокал:
– Я хочу предложить не просто работу, а очень хорошую работу.
Если вам предлагают выгодную работу или хотят сделать миллионером, то, как правило, вы не получите ни того ни другого.
– Сегодня мне её уже предлагали, – попробовал я поднять свои ставки.
– Не смешите, – сказала она, – кроме меня в этом городе вам никто не предложит такого.
– Думаете, Чугунов одним вам стал поперёк?
На какое-то мгновение мне почудилось, что в кабинете установилась абсолютная тишина.
– А вы действительно смогли бы взяться за такую работу? – спросила она.
Я улыбнулся:
– Не верится?
– Да или нет?
Я сознательно взял паузу. Мне захотелось, чтобы она сама назвала все своими именами.
– Вы действительно согласны на это? – повторила она.
– На что на это?
Женщина замялась.
– Перестрелять всех воробьёв на вашем огороде? – помог ей я.
Она удивлённо приподняла брови.
– Давно, – сказал я, – только вот рогатки подходящей никак подобрать не могу.
– Шутите?
– А вы хотите, чтобы за ужин в ресторане я сразу организовал половецкие пляски?
Глаза Тишинской понимающе блеснули:
– А за десять тысяч?
– Долларов?
– Ну, не рублей же.
– Думаете, что этого будет достаточно, чтобы заглушить трубный голос моей совести?
– Плюс ещё десять сразу после акции? – подняла она ставку.
– Сорок тысяч, – сказал я.
Ошарашенная моей наглостью, Тишинская скрестила на груди руки и медленно откинулась на спинку стула:
– А почему не миллион?
– Ну, мы же с вами здравомыслящие люди.
Губы женщины шевельнула едва заметная улыбка:
– Хорошо. Только тогда и сроки будут крутыми: все должно быть закончено к концу недели.
Условия были жёсткими, но реальными.
– Двадцать штук вперёд.
– Не многовато ли?
– А чем вы рискуете? Это мне бояться надо.
Женщина смотрела на меня, не мигая.
– Ладно, – наконец выдавила она из себя, – поешь ты хорошо, посмотрим, как танцевать будешь.
Через десять минут я вышел из её кабинета, унося двадцать тысяч долларов США. Ещё сутки назад о таком подарке судьбы я не мог и мечтать.
Глава третья
Так хорошо, как в эту ночь, мне давно не спалось. Я привёл в порядок свой организм, позавтракал и, надев свежие портки и рубашку, спустился во двор. Несмотря на раннее утро, исчезнуть по-английски не удалось: видимо, поднятые по тревоге невидимой рукой рынка, несколько парней бодро загружали в стоявшую напротив подъезда «газель» ящики. Мысленно пожелав им удачи, я дотопал до ближайшей остановки и позвонил Климентьевой. Телефон не отвечал. На всякий случай я набрал ещё раз – та же история. Что ж, о сложностях телефонной связи в неурочное