Полемика интересная. И Жуков, опытный стратег, убивал здесь двух зайцев.
Однако давайте мысленно предположим, что Сталин и Шапошников мгновенно отреагировали на предложение Конева об отводе войск на Можайский укрепрайон. Часть войск конечно же была бы потеряна во время марша на новый рубеж. Но большая была бы, вне всякого сомнения, спасена. И тогда бы под Серпуховом, Малоярославцем, Наро-Фоминском и Волоколамском на пути немецких корпусов стояли бы не подольские курсанты и одинокие полки, спешно сформированные из нескольких разбитых дивизий, а армии.
Миф о спасении Жуковым Конева, которого якобы уже приговорили к расстрелу как козла отпущения, тоже не более чем миф, придуманный мемуаристами. Никто не собирался расстреливать Конева. Жуков, прибывший из-под Ленинграда, быстро овладел ситуацией и блестяще справился с ней. Он не только выправил положение под Москвой, но и провел мощный контрудар, переросший в контрнаступление. Именно оно сделало невозможным дальнейшее продвижение вермахта на восток на центральном участке русского фронта. Конев в это время столь же успешно оборонялся, а потом атаковал в том же направлении силами Калининского фронта. На некоторых участках глубина прорывов его войск была более сокрушительной и опасной для противника, чем действия войск Жукова. И Жуков, и Конев были талантливыми полководцами Великой Отечественной войны. И нет необходимости их противопоставлять и выяснять, кто из них главнее для нашей истории.
Но козлы отпущения все-таки были нужны, и их нашли ниже, в армиях.
Удивительно, но каким-то непостижимым образом избежал ответственности за неудачные действия командарм 33 комбриг Онуприенко. На 33-ю вскоре будет назначен генерал-лейтенант М.Г. Ефремов. Онуприенко, к несчастью для Ефремова и его армии, останется при нем в заместителях. В феврале 1942 года, когда ударная группировка 33-й армии ринется в узкий коридор к Вязьме, именно комбриг Онуприенко своим то бездействием, то нелепыми, безграмотными действиями не обеспечит тылы ушедших на запад и фактически погубит и западную группировку армии, и ее командарма. 43-я станет на реках Воре и Угре и всю весну 42-го в изнурительных боях будет пытаться прорубить коридор к окруженным, но ничего радикального сделать не сможет. Так же, как и 49-я и 50-я, которые получат ту же задачу.
10 октября 1941 года начались допросы генерала Собенникова. Он был отстранен от командования армией, но пока оставался