– Мне пора. Дела.
– Нам обоим прекрасно известно, что нет у тебя никаких дел, – сказала Франческа. – Просто тебе не терпится опять предаться разврату.
– Но ведь это такое приятное времяпрепровождение, – пробурчал он.
Франческа уже собиралась ответить ему в своей саркастической манере, но тут подал голос недавно нанятый камердинер Джона Симонс:
– Миледи!
Он стремительно спускался по лестнице. Франческа повернулась к нему, кивком дав понять, что готова его выслушать.
– Миледи, я уже дважды стучал в покои милорда и даже звал его по имени, но он не просыпается. Видимо, очень крепко заснул. Прикажете все равно разбудить его?
Франческа кивнула:
– Да. Я была бы рада дать ему выспаться, уж очень сильно он устает в последнее время, – говорила она, обращаясь уже к Майклу, – однако мне известно, что эта встреча с Ливерпулем очень важна для Джона. Лучше бы… Знаете, Симонс, постойте, лучше я сама разбужу мужа. – Она снова повернулась к Майклу: – До завтра?
– Раз уж Джон еще дома, я подожду его, – сказал он. – Я пришел сюда пешком и с радостью бы воспользовался его каретой, когда он доберется до места.
Франческа, кивнув, побежала наверх. Майкл остался ждать в прихожей, оглядывая картины на стенах и тихонько что-то напевая.
Внезапно раздался пронзительный крик.
Майкл не помнил, как оказался наверху, в спальне Франчески и Джона, – в этом доме единственной комнате, где он прежде никогда не был.
– Франческа? – с трудом переводя дыхание, звал ее он. – Фрэнни, Фрэнни, что случилось?
Франческа сидела на постели, вцепившись в безвольную руку Джона.
– Майкл, разбуди его, разбуди, пожалуйста! – кричала она. – Разбуди! У меня не получается. Разбуди же его!
Майклу показалось, что земля уходит из-под ног. Даже несмотря на то что кровать стояла в другом конце комнаты, он понял, что привычный мир рухнул.
Лучше Майкла Джона не знал никто. Никто. И в этих покоях Джона уже не было. Он ушел навсегда.
– Франческа, – прошептал Майкл, медленно шагая в ее сторону. Ноги его словно одеревенели и отказывались слушаться. – Франческа…
Она смотрела на него огромными глазами, полными боли.
– Разбуди его, Майкл!
– Франческа, я…
– Давай же! – Франческа кинулась к нему. – Разбуди его! Скорее! Разбуди! Ты можешь!
Но Майкл мог только стоять неподвижно, пока ее кулаки били по его груди, пока ее руки цеплялись за его одежду и тянули за галстук, пока он не начал задыхаться. Майкл даже не мог заставить себя обнять ее и утешить, потому что сам был сражен.
Внезапно Франческа словно лишилась сил, обмякла, и слезы полились из ее глаз.
– У него же просто болела голова, – говорила она. – Просто болела голова. – Франческа посмотрела Майклу в глаза, словно в поисках ответов, которые он не в силах ей дать. – Просто болела голова, – повторяла она снова и снова,