– Пора веселиться!
13
И … охота началась.
– Привет! – Я широко улыбаюсь прикольному худому парню, предлагающему мне приветственный коктейль, и сдвигаю Максову шляпу назад так, чтобы стало хорошо видно лицо. – Кто вы по зна…
– Ты сначала хоть в дверь войди, – смеется Макс, вручая мне сверкающий бокал с голубым колотым льдом, и заталкивает меня в зал. – Не будь посмешищем, сестренка. Постарайся успокоиться.
Какой у меня умный брат. Я же не хочу по ошибке подцепить себе ужасного парня только потому, что он держит поднос с… (тяну через трубочку напиток) чем-то совершенно прекрасным.
Улыбаюсь и осматриваюсь, чтобы понять расположение сил.
Нижний этаж галереи «Тейт Модерн» – это длинный зал чуть ли не со стометровыми потолками, с которых свисают гигантские сосульки. На полу сверкают снежинки, очень похожие на настоящие, толпы парода сидят на белых кожаных диванах, а воздух над нашими головами прорезают голубые лазерные лучи. Недалеко от меня – полукруглая барная стойка с голубой подсветкой, вся заставленная ледяными бокалами, а в другом углу подтанцовывает диджей, положив одну руку на огромные наушники.
На стены вокруг нас проецируются фотографии горных вершин размера IMAX, и среди них мелькают небольшие кусочки мамы, снимающей фильм: изящная рука, прядь светлых волос, серые глаза.
Быстро оглядываю толпу, но родителей пока не видно, хотя уже очень поздно.
Я же вам говорила, что они не будут спешить и волноваться: настоящие профессионалисты.
– Макс! – перед нами выскакивает какой-то человек, и начинаются фотовспышки. – Макс Валентайн! Можно задать вам несколько вопросов? Посмотрите сюда!
– Иди, – шепчет мне брат, пониже натягивая мне на глаза шляпу и отталкивая от себя. – Лети как ветер, мой маленький Пудель, туда, где раньше был Турбинный зал. Ты свободна!
Я дрожу от волнения, крепче сжимаю свой ледяной бокал и решительно направляюсь к самому дальнему, самому людному, а значит, самому интересному залу.
Сияющие и залитые голубым светом, повсюду мелькают, смеются, пьют и болтают красивые люди, которых я знаю в лицо, но с которыми незнакома.
Здесь так много красивых парней, что у меня кружится голова.
– Какая же это все пошлятина, – громко говорит с южноафриканским акцентом какая-то женщина; она поднимает ногу и с отвращением смотрит на свой каблук. – Все липкое, как тебе нравится. Этот искусственный снег портит мне обувь.
Ее друг смеется.
– А ты хотела изящества от Джульетты Валентайн?
– Да, ты прав. Смотри, что происходит, когда становишься слишком старой для романтических ролей. Приходится самой снимать слащавый романтический фильм про горы. Я его еще не смотрела, но уверена: «Вершина» – это полный провал.
К горлу подступает комок. Мама – прекрасная романтическая актриса, а «Вершина», конечно, должна быть прекрасным романтическим фильмом. Но Валентайны всегда играют с достоинством, так что как будущий их идеальный