Джейк все это время упорно сидел на стуле и гадал, до каких же пределов можно впасть в детство. Его смешили горящие глаза и румяные от азарта щеки сослуживцев. Рядом с ними он чувствовал себя старым и слишком мудрым, чтобы предаваться подобным занятиям. И когда же это закончится? – безостановочно стучало в голове.
Наконец культурно-развлекательная программа завершилась громовыми аплодисментами. Санта-Клаус со своей командой распрощались и ушли, провожаемые благодарственными возгласами.
Когда заиграла медленная мелодия, голова Джейка, как притянутая магнитом, снова повернулась в уже привычном направлении и он увидел, как Макс Флинт встал и пригласил на танец свою спутницу. Они вышли в круг, приковав к себе всеобщее внимание.
Грациозно, ведомая опытной рукой партнера и приветливо ему улыбаясь, красотка плыла в облаке чувственной музыки, словно не замечая устремленных на нее со всех сторон глаз. Джейк поневоле отметил воздушный ярко-голубой наряд, подчеркивающий волнующую глубину ее глаз, и сверкающее колье на шее, наверняка стоившее не одну тысячу долларов.
Джейк мрачно наблюдал, как поклонник, обняв Лиззи за тонкую талию и крепко прижимая к себе, что-то настойчиво шептал ей на ушко, отчего та смущенно улыбалась, но не отстранялась.
К столу вернулся Оливер Брукс, устроивший себе небольшой передых от шумных танцев. Взглянув на мрачного Джейка, сходил в загашник за сценой и принес еще одну бутылку виски. Не спрашивая, налил себе и Джейку.
– Ну, с праздником! – Он двусмысленно подмигнул ему. – Пусть в наступающем году исполнится то, чего так хотелось, но не случилось в уходящем!
Джейк с сомнением посмотрел на него, но тот уже отвернулся, хрумкая воздушное канапе и нескромно наблюдая за соблазнительными ножками прыгавших неподалеку девиц. Джейк глубоко вздохнул и одним махом осушил рюмку.
По жилам пробежало обжигающее пламя, горло перехватило горячим спазмом. Одуревшим взглядом пошарив по столу, увидел остатки салата и, не утруждая себя перекладыванием его в свою тарелку, доел прямо из салатницы. Выпил бокал минеральной воды и несколько пришел в себя.
В голове и теле образовалась приятная невесомость. Казалось, в жизни все возможно, если приложить к этому самый минимум усилий. Понимая, что добром эта эйфория не кончится, дал себе слово больше не пить. Напиваться до такой степени ему покамест не доводилось, и он опасался, что будет вести себя, мягко говоря, нестандартно. На примере любившего расслабиться Лека Барака он прекрасно знал, насколько пьяные теряют над собой контроль, и боялся ляпнуть лишнее.
Встал, проверяюще покачался на ногах. Вроде держат. На цыпочках, как любовник посредине чужой спальни, стал красться к выходу.
Быстрый