– Поосторожней, а то забеременеешь, – сказала Лупе кукле, но Ривера не имел никакого понятия о том, что она сказала; el jefe услышал крик Хуана Диего. – Ты разучилась творить чудеса – ты продалась, – говорила Лупе гваделупской кукле. Ривера, затормозив, выскочил из кабины и бросился к раненому мальчику. (Диабло лаял как сумасшедший – неотличимо от других собак. Все собаки в Герреро принялись лаять.) – А теперь посмотри, что ты наделала, – укорила Лупе куклу на приборной доске, быстро вылезла из кабины и побежала к брату.
Правая нога мальчика была раздавлена, расплющена и кровоточила, изувеченную ступню вывернуло по отношению к лодыжке и голени в позицию «на два часа». Ботинок соскользнул. Ступня словно уменьшилась. Ривера отнес Хуана Диего к кабине; мальчик так бы и кричал, но боль перекрывала ему дыхание, поэтому он хватал ртом воздух, затем снова не мог вдохнуть.
– Постарайся нормально дышать, а то потеряешь сознание, – сказал Ривера.
– Может, наконец, ты починишь это дурацкое зеркало! – кричала Лупе хозяину свалки.
– Что она там говорит? – спросил Ривера мальчика. – Надеюсь, не о моем боковом зеркале.
– Я пытаюсь нормально дышать, – сказал Хуан Диего.
Лупе первой забралась в кабину грузовика, чтобы брат мог положить голову ей на колени и высунуть больную ногу из окна со стороны пассажира.
– Вези его к доктору Варгасу! – кричала девочка Ривере, который понял лишь слово «Варгас».
– Сначала мы помолимся о чуде, а потом – Варгас, – сказал Ривера.
– Не жди никаких чудес, – сказала Лупе; она ударила гваделупскую куклу на приборной доске, и та снова закачала бедрами.
– Не отдавай меня иезуитам, – попросил Хуан Диего. – Мне нравится только брат Пепе.
– Пожалуй, мне самому придется все рассказать вашей матери, – говорил Ривера детям; он медленно вел машину, не желая давить собак в Герреро, но как только грузовик выехал на шоссе, el jefe нажал на газ.
От толчка Хуан Диего застонал; кровь из его раздавленной ноги, выставленной в открытое окно, окропляла место пассажира. В неповрежденном боковом зеркале возникла окровавленная морда Диабло. В потоке ветра капли крови раненого мальчика летели за кабину, где Диабло слизывал ее.
– Каннибализм! – воскликнул Ривера. – Ты подлый пес!
– «Каннибализм» – неподходящее слово, – возмутилась Лупе, как всегда оскорбляясь в своих лучших чувствах. – Собаки любят кровь – Диабло хорошая собака.
Стиснув зубы от боли, Хуан Диего был не в состоянии перевести слова сестры в защиту слизывающей кровь собаки и только мотал головой, лежащей на коленях Лупе.
Когда ему удавалось не мотать головой, мальчику казалось, что он видит какой-то зловещий зрительный контакт между гваделупской куклой на приборной доске машины и своей отчаянной сестрой. Лупе назвали в честь Девы Гваделупской. Хуан Диего был назван в честь индейца, который встретил темноликую Деву в 1531 году. Los niños de la basura родились