Ну, любовь-то их побоку, а мне теперь что делать? С командованием не связаться, с начмедами частей не созвониться. Одно хорошо – трындюли на неопределённое время откладываются. Иду дальше по кромке полигона. Думаю – буду спрашивать. А тут как раз в кустах три бойца курят.
Подхожу поближе и ловлю сбой в программе. За пару лет в армии привык, что солдаты должны быть определённого вида. Молодые, стриженые, выбритые. И реагировать на офицера хоть как-то. А тут валяется на траве троица – один старый и беззубый, второй с волосами до плеч, а третий вообще с бородой. «Партизаны», – понял я. Партизанами в армии называют мужчин из гражданского населения, которых на время учений призывают поучаствовать в игрищах.
Подхожу. На меня партизаны – ноль внимания. Ещё и смотрят презрительно.
– Бойцы, – говорю. – Где здесь Н-ская часть?
– А х… его знает, – лениво потягивается волосатый.
– А вы из какой части?
– Из какой мы части? – старый поворачивается к бородатому.
– Из…надцатой бригады.
– Так это Н-ская часть и есть! – злюсь я.
– Ну, мы-то без понятия, – ухмыляется старый.
Вот, несмотря на все моё человеколюбие, захотелось ему по оставшимся зубам берцем заехать. Но я ж врач.
Пошёл дальше. Смотрю: танк в землю закопанный, сетками накрыт, палатки. Ага, танковая бригада. Нашёл! Солдаты приводят симпатичную девушку в форме. Ух, я там на месте чуть жене не изменил! Медсестра – настоящая славянская красавица. Щёки круглые от утренней прохлады алеют, коса толстенная из-под шапки выбивается.
– Начальник медицинского пункта прапорщик Иванова!
Радует, когда такие прапорщики встречают. Пошли лагерь проверять. Слово за слово – разговорились.
– Наталья, – спрашиваю. – А как вы тут вообще живете? Месяц в лесу, вокруг две сотни мужиков.
– Да я привыкла уже, – улыбается медсестра. – Хуже всего, конечно, с туалетом. Бойцы для своих нужд выкопали на окраине лагеря траншею и ходят туда. А мне в другой стороне ямку ветками отгородили. Так когда я туда иду – половина лагеря догадывается, куда медсестра направляется. Ещё и партизан в довесок навязали. Эти вообще ржут.
Проверил танкистов, пошёл к артиллеристам. А там мой друг Серёга. Кто меня читает постоянно – помнит, наверное, этого залётного товарища, который и с министром обороны иностранного государства обнимался, и в танке горел.
Сидит злой, матерится сквозь зубы.
– Чего случилось? – спрашиваю.
– Да тут уже каждый день что-нибудь случается! – рычит Серёга.
Оказывается, вчера артиллеристы благополучно отстрелялись по целям болванками. Смотрит Серёга в бинокль на поражённые