Речь Зойки Три Стакана оказывала впечатление на крестьян, но отдавать хлеб «за просто так» они не хотели. Пришлось создавать продотряды. Ходили продотряды по селам, и хлеб не находили – всё прятали крестьяне по схронам. Москва требовала хлеба на фронт, а Глупов не мог дать требуемого в нужных объёмах. Тогда из Москвы в адрес Глуповского совета от Ленина пришла телеграмма:
"1) повесить (непременно повесить, дабы народ видел) не меньше 100 заведомых кулаков, богатеев, кровопийц. 2) опубликовать их имена. 3) отнять у них весь хлеб. 4) назначить заложников в каждой деревне, в каждом селе. Сделать так, чтобы на сотни верст кругом народ видел, трепетал, знал, кричал: душат и задушат кровопийц-кулаков. . . . P.S. Найдите для этого людей потвёрже".
Зойка Три Стакана, Кузькин и Рябинин собрались на совещание. Решено было устроить всеглуповскую экзекуцию – это словечко Зойка Три Стакана прочла в словарике, который нашла в библиотеке Мальвины. Для реализации экзекуции, совещанием велено было комбедам и местным советам в каждой деревне Глуповской губернии «выявить по одному самому кулачному кулаку и доставить этого кулака в Глупов в губернский исполнительный комитет к 10.00 следующего понедельника». Сказано – сделано, комбеды и послушные им деревенские советы, не догадываясь о причинах такого срочного созыва кулаков в Глупов, решили, что советская власть и большевики собираются менять экономическую политику, поэтому с самыми толковыми крестьянами – кулаками и посоветуются: как быть дальше. На деревенских сходах выбирали тех «самых кулацких кулаков», которые с мандатами от сельских и волостных советов, по согласованию с комбедами, отправились в чистых рубашках и новых сапогах в Глупов – «на съезд».
Тут их и ждали. В понедельник ровно в 10 часов утра Матрёшкин вместе со своими чекистами провел перепись кулаков – не хватало одного, из деревни Вихляевки. Решили подождать. В 10.07 появился и кулак из Вихляевки, прибежал, запыхавшийся, попросил извинения:
– Лошадь, чтоб её! Заартачилась и в город никак входить не хотела! Вот пришлось, привязав её к рогатине у входа в город, пешком бежать. Простите, люди добрые, за опоздание!
– Да ничего, ничего! Без тебя бы всё равно не начали! – Ответил ему, усмехаясь, Матрёшкин. – А теперь, граждане кулаки, по одному заходите в дом Советов, где вас будут готовить к экзекуции.
В Глупове никто кроме Зойки Три Стакана, Рябинина и Кузькина точно не знал, что такое «экзекуция». Купцы полагали, что это что-то вроде «регистрации» и довольные ломились в дверь Совета, стремясь побыстрее, мимо очереди, попасть на экзекуцию. Сразу же внутри здания