– А если пообещаю ни в темницу не отправлять, ни силу не применять, успокоишься? – герцог с интересом наблюдал за ней, внутренне недоумевая, откуда она знает достаточно много слов на латыни.
– Не собираюсь я успокаиваться, и на венчании Вам откажу, так и знайте, – Миранда нервно передернула плечами.
– На венчании тебя и спрашивать ни о чём не будут с теми бумагами, что у меня есть, – иронично проронил герцог.
– Тогда значит до венчания сбегу, – упрямо насупилась она.
– От меня? – герцог рассмеялся. – От меня, дорогуша, сбежать нереально, особенно после того, как ты меня об этом предупредила.
– В темницу прямо сейчас отправите? – глядя на него исподлобья, Миранда боком продвинулась чуть ближе к окну.
Её манёвр не остался незамеченным, герцог поспешно подошёл к ней, схватил за руки, притянул к себе:
– Не злись, не надо… я не собираюсь сажать тебя в темницу ни сейчас, ни после венчания. Однако обвенчаться тебе со мной придётся, слишком многое на кону стоит. Так что не упрямься, и не вынуждай использовать силу. Согласишься добровольно, пойду на уступки и ни до, ни после свадьбы не стану силу применять. А будешь упорствовать, именно силой и воспользуюсь. Поэтому хорошенько подумай, прежде чем ещё раз мне возразить.
Миранда устало прикрыла глаза. Предыдущее противостояние с Альфредом сильно опустошило её, начинать новое не было сил. Внутри зияла пустота и абсолютное безразличие к собственной дальнейшей судьбе. К тому же всё равно герцог её заставит встать у алтаря, так имеет ли смысл ввязываться в борьбу, если итог уже предрешён?
Обреченно вздохнув, она склонила голову:
– Хорошо, Ваша Светлость. Я принимаю Ваше предложение в надежде, что действительно силой пользоваться не станете…
– Прекрасно… Только что-то нерадостно ты его принимаешь, и поскольку у меня появились опасения, что это может быть лишь показное согласие, чтобы бдительность мою усыпить, то дабы исключить необходимость тебя круглосуточно охранять, в церковь мы поедем прямо сейчас. Надо ковать железо, пока горячо.
– Вы хотите, чтобы я поехала так? – Миранда покосилась на собственное повседневное строгое платье, в котором её забрали из дома.
– Гостей не будет, а для меня без разницы. Поэтому пошли, – он потянул её к дверям.
– Как скажите, Ваша Светлость. Если Вам всё равно, в каком я буду наряде, то мне и подавно.
Как только они вышли из предоставленных ей комнат, герцог крикнул слугам, чтобы закладывали карету, а сам прошёл вместе с ней в свой кабинет, взял со стола бумаги, после чего спустился к центральному входу.
Карета уже стояла ступеней. Слуги помогли им сесть, и герцог, приказав двум охранникам сопровождать их верхом, велел кучеру ехать в церковь.
Когда