– Ввожу зонд, – отчетливо произнес ученый. Все его действия фиксировались на видео – микрокамера была зафиксирована на дужке очков. – Беру образцы… Головной нервный узел… Спинной мозг… Печень…
Запечатанные колбы с образцами тканей укладывались в пластиковый контейнер. Ван Дер Мерден был возбужден и доволен. Илья невольно позавидовал такому энтузиазму. Да еще подумал, что многие из них, научников, небось, прыгали от радости, когда началась Пандемия. Это же сколько статей можно настрочить, диссертаций защитить!
Пока мы все не передо́хнем…
За первым заходом в чащу последовал второй и третий. Последнюю тушу проводник уже не смог вытащить самостоятельно – пришлось подключиться морпехам. Превозмогая рвотные позывы, выволокли бесформенную, похожую на гигантскую личинку тварь, и руководитель аж застонал от удовольствия. Пока он потрошил монстра, Никитин нервно курил. Илья поглядел на него хмуро – и тоже попросил сигарету: вред от курения вдруг показался ему смехотворным.
– Стоп, а где Бойко? – Никитин замер, щелчком отправил окурок в сторону.
– Только что здесь стоял… – севшим голосом сказал один морпехов, озираясь. – Вот, огнемет его… Может, отлить отошел?
– Какое, нахрен… – побледнев и сжав кулаки, выдохнул Никитин.
И тут же из-за здоровенного булыжника по соседству послышались крики и короткие очереди. Только сейчас стало заметно: проклятый «лесок» за несколько минут умудрился подползти практически вплотную к группе. Глаза отказывались верить происходящему: как извивается под ногами «ползучая сельва», и по ней, как по маслу, неторопливо скользит участок леса с молодыми соснами и поваленными стволами, с кустарником, корягами и пнями…
Тут же, присмотревшись, Илья с ужасом понял, что никакие это не сосны и не кусты, а здоровенные отростки все той же ползучей живой массы, принявшей привычную человеку форму. И в ней, наполовину втянутый в пульсирующий «древесный ствол», судорожно сжимая рукоять автомата, корчится от боли пропавший боец.
– Держись, Бойко, мы тебя вытащим! – заорал Никитин, бросаясь вперед.
Его опередила пуля, оборвавшая мучения парня. Никитин бешено глянул назад. Дэвид опустил карабин и спокойно сказал:
– Он был обречен. Теперь надо остановить сельву.
Его поняли без лишних объяснений. Получившая такую кормежку сельва сама уже не остановится. Она будет ползти по свежему следу, пока не доберется до лагеря или изрыгнет вслед людям своих