Сирена не могла забыть слова ее брата.
– Он сказал мне, что я могу вернуться, но лишь для того, чтобы проведать оленя. Не может быть, чтобы у него не было никакого желания вновь увидеть меня. Единственное, на что я надеюсь, что он изменит мнение, когда узнает меня ближе.
Эванджелина обхватила ладонями руку принцессы.
– Вы, разумеется, правы. А как насчет его брата?
Сирена покраснела. Как же она права! Хотя сама Сирена ничего не рассказывала Эванджелине про Эйдана, которого считала чуть ли не людоедом и, уж конечно, причиной всех несчастий ее брата. Но почему же тогда его нежные прикосновения заставляли дрожать ее колени и взволнованно биться сердце? Почему тепло его больших ладоней вызывало у нее чувство защищенности, которого она прежде не знала? Но об этом Сирена не обмолвилась ни словом.
– Не важно, – откашлялась она. – Его можно в расчет не принимать.
– Как не важно? Разве Лахлан не сказал, что его брат убьет вас, если только узнает, кто вы?
Сирена содрогнулась. Еще недавно она пыталась забыть те слова, которые говорил ей Лахлан. Но теперь, услышав их из уст Эванджелины, поняла, что эти слова беспокоят ее больше, чем ей казалось. Тогда, сидя на коленях у Эйдана, она чувствовала, что ей уже не страшно. Но сейчас ей стало еще страшнее.
– Может, и убьет, – ответила Сирена, вспоминая его большие и теплые ладони.
– Значит, он способен причинить вам боль.
– Способен, но не станет этого делать, – сказала Сирена, а сама подумала: «пока не знает, кто я». – Я понимаю, каков риск, но решила привести сюда брата. Говорю тебе, я буду осторожна. Ты же знаешь, что ни безрассудной храбростью, ни откровенной глупостью я не отличаюсь.
– На самом деле вы очень смелая, принцесса. Просто не хотите сознаваться в этом.
– Сейчас ты похожа на Иския, – хихикнула принцесса. – Кстати, если мачеха будет спрашивать, где я, скажи, что у него. Он обучает меня, как пользоваться волшебным мечом. Надеюсь, эти слова ее успокоят.
– Мне так не хочется, чтобы вы отправлялись туда. Но поскольку все решено, я сумею отвлечь королеву.
Сирене не хотелось даже думать о том, что сделает мачеха, когда узнает о ее путешествиях. Ведь она уже сейчас занималась тем, что отстраняла от власти мужчин при дворе. А что будет, когда Сирена привезет своего брата, который должен править по завету ее отца? Ответа на этот вопрос не было, и Сирена решила подумать о более насущном.
– Эванджелина, ты для меня можешь сделать еще кое-что. Я хочу преподнести своему брату подарок, чтобы завоевать его доверие.
Эванджелина неодобрительно сморщила губки.
– Миледи, вы и без того замечательный человек, и, надеюсь, вам не придется подкупать своего брата, чтобы он к вам привязался. Такая привязанность, поверьте мне, ничего не стоит.
Едва Сирена подумала о том, что ее служанке нет никакого дела до ее брата, как та сказала:
– Но если я смогу что-то сделать для Лахлана, непременно