Чья-то кроссовка врезала по руке с кастетом, обладатель руки, визжа, отшатнулся, и тут же его место заняла другая рожа, схлопотавшая коленом в пах. Сильные руки вздернули Луханова на ноги.
– Бежим! В темпе!
В разворачивающейся драке Луханов кинулся за нежданным спасителем. У самого выхода со станции наперевес было выскочил шахтер с монтировкой, но спаситель блокировал его руку, подсек и перекинул через себя: шахтер покатился в кювет, громко побрякивая о консервные банки и прочую дрянь, образовавшуюся в результате жизнедеятельности пикета.
Спаситель рванул дверцу темно-зеленого джипа, и Луханов с ходу запрыгнул внутрь.
Взвизгнули покрышки – кто-то из независимых вылетел джипу наперерез, но внедорожник не сбавлял скорости, пер напролом через канаву, и шахтер, не выдержав, откатился в сторону тем же молодецким приемом, которым лет десять назад в армии выкатывался из-под танка.
– Молодец! – одобрил хозяин джипа, – сразу видно, отличник боевой подготовки!
– В милицию! – закричал Луханов, – ради бога, в милицию! Это чудовищная провокация!
Водитель джипа проехал еще полкилометра, свернул к обочине и заглушил мотор.
– Милиция сама приедет, – сообщил он, – будем знакомы – Денис Черяга. Следователь Генпрокуратуры. Я тут, собственно, по угольным делам. Разбираться, как у вас воруют.
– Это у нас воруют? Это в Москве воруют, а не здесь, – сказал Луханов, – интересные вы люди! Сначала шахтерам денег не дают, а потом интересуются, куда они пропали.
Черяга помолчал, потом оборотился вправо. Там, за беленькими пятиэтажками и чахлыми от жары деревьями, ровным строем вздымались красные трехэтажные особнячки.
– Это чье? – спросил Черяга.
– Это? Миши Никишина. Сына директора.
– Вы сказали, что деньги шахтеров воруют в Москве. Как вы думаете, деньги, на которые был построен этот особняк, украли в Москве или в Чернореченске?
– Вы меня не так поняли, – запротестовал Луханов, – я хотел сказать, что вся эта система воровства начинается в Москве, а Никишин – мерзавец.
– А если конкретно?
– А?
– Чем он мерзавец-то?
Луханов поколебался.
– Ну, фирмы всякие подставные, – неуверенно протянул он. – Жена у Никишина Алина и фирма так же называется. Зарегестрирована за границей. Покупает уголь вдвое дешевле, чем на рынке, а в обмен закупает оборудование втрое дороже. Разница остается «Алине», а оборудование везут сюда. А что в шахту упало, то пропало. Никто не оценит, что там стоит в шахте, кроме тех, кто его туда ставил.
– А шахтеры как на все это реагируют?
– А что шахтеры? Шахтер вон, вечером