– Так я не Яворская, я Козлюк, – спокойно возразила я.
Когда единственная племянница разошлась с мужем и собиралась после 28-го числа жить на улице, тетя Ира тоже позвонила. Чтобы сообщить, что они до августа уезжают на море в Черногорию, но в их квартире на Кутузовском, к сожалению, ремонт, так что пожить там, увы, не получится. Зачем она вообще звонила, непонятно – я совсем не собиралась просить их о помощи.
– В общем, мы все-таки надеемся, что вы приедете, Илья очень ждет Кузю.
Илья – это Илюха, сын дяди Вити и тети Иры. Он, по моим подсчетам, в лихом пубертате и никакого шестилетнего Кузю, конечно, не ждет.
– Тетя Ира, тут моя очередь у нотариуса подходит, я перезвоню, – сказала я.
– Я просто Ира, – захохотала вдруг она кокетливо и громко, я даже от трубки отшатнулась. – Мы вас жде-ем!
Тетя Ира – вторая, «молодая» жена дяди Вити. Вообще-то она уже давно не девочка, но привыкла считать себя юной феей при старом муже и никак из этой роли выходить не хотела. Рассказы о том, как у нее в магазине проверили паспорт при попытке купить алкоголь, затягивались, как и ее воображаемая молодость.
От нотариуса я брела переулками, грустная. Теперь не пойти на юбилей означало спровоцировать семейную драму. Одно дело тихо забыть и забить, другое – демонстративно не явиться после звонка хозяйки вечера. Я вдруг разозлилась на маму. Это ведь она натравила на меня тетю Иру. В жизни мы не посещали семейных сборищ, а теперь вон как заговорила – «это мой единственный брат»! Мама вообще была какая-то другая. У нее даже голос разом изменился, не говоря о жизненных обстоятельствах. Водительские права, работа в Москве (которой у меня, кстати, нет), Кипр. Атлант расправил плечи, как только тайна Геннадия перестала на эти плечи давить. А ведь я сама громко прощала маму и убеждала ее забыть о прошлом и жить дальше. Вот она и зажила. И совсем не виновата, что у меня это получается хуже.
– Дур-р-ра! – услышала я. – Мор-рда стр-р-рашная!
В целом я была, конечно, согласна, но хотела понять, кто зачитал обвинительный приговор. Я огляделась: никого опасного. Две девушки в розовых форменных халатиках курят у вывески «Салон красоты Люкс Плюс». Но они тут постоянно курят, я к ним уже привыкла как к части пейзажа. Обе со сложными разноцветными прическами, ярким маникюром и стразами на ногтях. Видимо, клиенты в салон «Люкс-Плюкс» захаживают редко, вот и приходится тренироваться друг на друге.
– Кор-р-рова! – раздалось совсем рядом. – Др-р-рянь!
– Это вы мне? – уточнила я на всякий случай у курящих парикмахерш.
Девушки без улыбки взглянули на меня из-под кудрей.
– Попугай это, – нехотя объяснила одна. – Администратор наша принесла на работу. Он у нее дома всех достал.
– Обзывается постоянно, – подхватила вторая, поприветливее. – И еще орет потом: «Я пр-равду говор-рю, я за пр-равду постр-радаю!»
– Диссидент, – посочувствовала я.
– Да нет, вроде порода называется жако, – неуверенно сказала первая. – Серый такой. А вы, девушка, не хотите