Твердый металл погружался. Глубже и глубже, без промедления. Пара мгновений и он проткнет хрупкую защиту.
– Довольно! – командирский голос ударил по всей улице. – Прекратить беспредел!
Цокот огромной кобылы лорда не рисковали прервать и самые бравые ребята. Повелитель оттягивал сладкий момент и не торопился разрешить нелепицу. Он поправил серые волосы, улыбнулся уголком губ, кожа натянулась, словно столовая скатерть, а мертвецкие червоточины пронзили нутро ужасом холодного уныния. Лорд обернулся на Ами, который рисовался спокойным, как удав. Публика не зафиксировала лихорадочной его трясучки.
Что-то ядовитое и болезненное напомнил промозглый укор аристократа. Что-то, что уходит корнями в темное прошлое, когда мысли путаются в липкой паутине времени, а приятные воспоминания бесследно стираются, оставляя в сознании незаживающие раны. Гнев внутри Эколта взревел красками воодушевления. Желваки заиграли.
Лазурные огни вельможи не мигнули. Сомнений не осталось.
«Нет, нет… – Ами таращился, не отрываясь, и до сих пор не верил собственному невезению. – Не может быть! Это… Это ты!»
– Ты мне кажешься знакомым. Хм… – лорд озадачился. – Мы раньше не встречались?
– Нет, – произнес Амеон, спрятав неутихающую буру – Никак нет.
– МИЛОРД! Обращайся согласно титулу, собака! Этого прихвостня следует проучить, чтоб другим неповадно было! – рыжебородый бугай обнажил булаву, снял округлый шлем и преклонил колено перед Рибелонтом. – Господин, разрешите мне стать Вашей карающей дланью!
– Хм… – Властитель многозначительно задумался и замычал. – А ты прав, мой верный подданный. И прав в высшей степени этого прекрасного слова!
Барин подал левую кисть перстами вперед, и рыжебородый солдат с удовольствием расцеловал изнеженные белоснежные пальцы. Все четыре, вернее четыре с половиной – части безымянной фаланги недоставало.
– Сарт, – мягко пролепетал повелитель, – помоги этому мужу исполнить священный долг…
Конный стрелок находился позади, буквально в пятнадцати шагах. Приклад уперся в плечо, всадник прицелился, положив указательный палец на спуск.
– Надеюсь, – шепнул хитиновый лорд, – ты насладишься им в полной мере. Ведь он последний…
Прогремел щелчок курка. Болт выстрелил с огромной скоростью. Изумленный бородач ничего не понял, только таращился на окружающих, пока алая кровь затмевала обзор и стекала на пышную растительность лица. Боец успел пощупать полое отверстие на лбу, но после этого быстро рухнул на спину. Тонкая корочка льда на земле треснула, а гвардеец так и лежал: с ошеломленно-радостной миной, выпученными яблоками глаз и багрово-рыжей порослью.
«Боже! – ужасался Ами. – Он убил его! Убил… Как собаку… Это точно он…»
– Я не люблю всего две вещи в этом чертовом мире, – грозно продиктовал