Загадка о морском пейзаже. Антон Кротков

было немного обидно, что их постоянно самым беспардонным образом обкрадывают. Особенно в этом преуспевали свои же – питерцы, с которыми Анри часто сталкивался в коридорах и обедал за одним столом в служебном буфете, если только не находился в командировке! И вот сотрудникам питерского управления передали дело арестованного «эристовцами» курьера. А ведь задержанию революционного контрабандиста с несколькими чемоданами нелегальной литературы предшествовала поистине титаническая работа. Больше месяца Анри вечерами допоздна задерживался на службе, изучая доклады филеров и заграничных резидентов. Он прочел тысячи копий перлюстрированных писем, ища хоть малейшую зацепку. И даже уезжая домой, всегда брал с собой толстую пачку перевязанных бечевкой папок.

      Вильмонт лично участвовал и в аресте курьера. Поэтому он по праву гордился тем, что и его заслуга есть в достигнутом крупном успехе. Но стоило Эристову уехать, как коллеги из петербургского охранного управления сразу дали понять, что офицеры особого отряда им не союзники.

      К сожалению, с момента организации охранных отделений между центральным руководством и начальниками губернских управлений, а также между боссами «охранки» и жандармами шла непрерывная «подковерная» борьба за руководство политическим сыском. Грызня друг с другом отвлекала жандармов и сотрудников охранки от борьбы за государственные интересы. По слухам, некоторые высокие чины охранки опускались до устранения конкурентов руками подконтрольных им групп террористов.

* * *

      Анри всегда поражала эта схватка честолюбий между различными департаментами и подразделениями, словно они сражались не в одном строю против общего врага, а торговали одинаковыми товарами на одной улочке. Иногда у него даже складывалось впечатление, что в родном ведомстве все враждуют со всеми: питерцы не терпели коллег-нижегородцев или варшавцев. А те в свою очередь недолюбливали столичных за непомерный снобизм.

      Штатские чиновники негласно объединялись против офицеров-жандармов, которых считали надменными чужаками, получающими жалованье по военному ведомству. К тому же не носившие погон сотрудники опасались сослуживцев-жандармов. По своему статусу жандармы находились над всеми. Со времен их появления в России за «голубыми мундирами» была закреплена функция выявлять любые виды измены среди государственных служащих.

* * *

      Бывшие городские полицейские считали себя «кастой отверженных». Выслужившиеся из простых полицейских – околоточных надзирателей и участковых приставов – в привилегированное сословие чиновников политического сыска, они «дружили» против всех, чтобы не так страдать от собственной ущербности рядом с офицерами-дворянами и выпускниками университетов.

      В основе столь нездорового соперничества гнездилась обычная человеческая зависть к чужим успехам. Так, например, некоторые сотрудники даже столичного охранного отделения считали, что те, кто