…Придёт время, когда не он, а с него – героя, тысячи молодых людей нашей страны будут брать пример…Ну, а пока, как говориться, всё было в начале славных дел…
* * *
Между тем, была передана команда: «Командиры батальонов – в голову колонны! К командиру-у!»
Березин, не дожидаясь подхода комбатов, продолжал продвигаться впереди колонны полка к Шилово. Дальше ехать верхом на коне было равносильно самоубийству: вражеские снайперы и артиллерийские наблюдатели, были начеку, зорко следили за любыми перемещениями, и с азартом охотников, открывали прицельную стрельбу по отдельным всадникам, повозкам, автомашинам.
Первым подскакал на буланом коне к полковнику комбат А.И.Воронов. В полк он прибыл из военного училища. Рослый, подтянутый, всегда отлично выбритый и опрятный, со щегольскими офицерскими усами, с русыми волосами, зачёсанными назад, Арсений Иванович всегда был деятелен и энергичен. Вот и теперь он с плохо скрытым нетерпением ждал, оставаясь в седле, что скажет комполка. Но тот не спешил принимать решение. Командир нахмурил местами побитые сединой чёрные брови, ушёл в себя, и казалось, нервное возбуждение Воронова ничуть не трогало, не проникало в одетое в белый полушубок и перетянутое ремнями, крупное, плотное тело. Березина и впрямь сейчас занимало другое, то, что не давало ему даже спокойно выкурить папиросу. Крутые, лобастые, чутка припорошенные снегом скаты противоположного берега, заросшие редкой щетиной краснотала, делали, как назло, недоступной высоту 178,0. Зорким, набитым взглядом бывалого разведчика полковник определил, что широкая излучина реки Воронеж между Чижовкой и Шилово, обращённая в нашу сторону, покуда не занята противником. И в голове командира зародилась дерзкая мысль: используя темноту, и какой-никакой, видневшийся на скатах лесной массив, подойти к заданной высоте незаметно.
– А ты…я гляжу, всё место себе не находишь, комбат? Всё ищешь, куда себя деть, майор? – из-под собранного в тяжёлые, крупные складки лба и седоватых, словно ковыль, бровей смотрели на Воронова цепкие, изучающие глаза.
Майор зло усмехнулся. Почувствовал, как в натянутой улыбке рот его разъехался под усами в длинном узком оскале. Усилием воли подавил усмешку. Поймал беглым взглядом тёмную шишку, упавшую с тихим стуком на усыпанный сосновыми иглами глазированный наст, и, вытолкнув из горла едкий ком сомнений, по-военному кратко сказал:
– Боюсь, до чёрта ребят положим, товарищ полковник. Дюже рисково.
– Вот и я о том же, комбат. «Рисково»…это как есть, ровнёхонько в точку.
Березин мрачно вздохнул, приподнимая плечи, опустил на плечо Воронова в кожаной чёрной перчатке руку. Она предсказуемо оказалась тяжёлой. – Это хорошо…Очень хорошо, комбат, что у тебя сердце болит за