К утру дождь перестал. Деревья благоухают первозданной свежестью, сквозь зеленую дымку пробиваются солнечные лучи, музыкой растворяются в непорочных душах. Детишки не могут равнодушно пройти мимо размытой песочницы, вырываются из рук озабоченных мамаш. В общее оживление никак не вписывается Мухин, он с нетерпением поглядывает на служебный вход в почтовое отделение. И Быстров не заставил долго томиться – выбежал из-за угла, прыгнул на крыльцо, тронул дверной звонок. Открыла маленькая чернявая женщина с мокрой тряпкой в руке, приветливо улыбнулась, сразу же удалилась. Быстров повернулся в сторону Мухина.
– Ну, здравствуй. Чего рано?
– Не хотел упустить. – Леня подошел к почтальону. – Я ведь что… только пройти по маршруту. Помогу разнести почту.
– Конечно, ты – журналист, тебе хочется написать этакое… не похожее. Сразу предупреждаю, ничего особенного не увидишь. Обычная в своем однообразии работа. Хотя… – Быстров шире приоткрыл дверь, рукой приглашая внутрь, – у каждого человека свое понимание работы.
В помещении пахнуло сыростью – результат работы неутомимой уборщицы, протирающей тряпкой мебель сотрудников. Молча подхватила ведро и скрылась за дверью начальницы.
– Садись, я сейчас.
Он не надолго удалился, вернулся со связкой газет. И началось… Мухин вспомнил соревнования барменов, показанные как-то по телевидению, и подумал: напрасно не устраивается чемпионат на звание лучшего почтальона-сортировщика. Перед ним работала хорошо отлаженная машина. Газеты веером пересыпались из одной руки в другую, сгибались в нужный формат, складывались в аккуратную стопку. Не меньшее впечатление производила расфасовка писем. Быстров заметил его восхищенный взгляд.
– А как ты думал! Каждое письмо имеет свое место, газета – тоже… чтобы при доставке не копаться в ворохе корреспонденции. В первые дни тратил уйму времени, пока переберу всю почту, теперь наловчился. А вообще интересно. Ведь это как спорт.
– И так всю жизнь!?
– Зачем? – Быстров внимательно посмотрел на собеседника, присел рядом.
– Я понял, зачем ты пришел… Когда-то я был в строительном отряде, вместе со всеми ждал на перроне поезда. До нас докапывался один журналист. Знаешь, карикатурный Мэгре с трубкой в зубах. Пыхтит и очень