– Значит, могут заменить потерю.
От явной насмешки она теряет дар речи, переводит остекленевший взгляд с почтальона на мужа и обратно, круто поворачивается и захлопывает за собой дверь, оставив обоих на лестничной площадке. Судя по нервозности, торопилась на кухню, откуда запахло жаренным.
– Вы не огорчайтесь, – спешит успокоить Быстрова благовоспитанный хозяин. – Пошумит, но жаловаться не станет. Характер такой.
Позже Иван ближе познакомился с Сергеем Петровичем – конечно, благодаря зловредности его жены. Чтобы избежать повторных конфликтов, он не клал газеты в ящик, а поднимался на второй этаж, звонил, встречался с подслеповатым взглядом, молча протягивал почту. И Сергей Петрович однажды расчувствовался.
– Как вас зовут, мил человек?
– Иван. Можно на ты.
– Вижу, ты добрый человек. В наше время не приходится рассчитывать на добропорядочность, и твое рвение, Ваня, очень похвально, можно отнести к исключению. Понимаешь ли, трудно ладить с людьми, они разные – нередко приходится выслушивать хамство. Так?
– Да, – кивнул не лишенный отзывчивости Иван. – Но мне нравится.
– Вот! – мгновенно оживился Сергей Петрович. – И я так считаю. Проходи, есть чем угостить. Можно и винцо. Что мнешься – вижу, не девица.
– А…
– Ее нет, в поликлинике она.
Иван отбросил понятные и обоснованные опасения, шагнул в квартиру. Ему сразу понравилась духовная атмосфера, в которую никак не вписывалась скандальная женщина.
– Не верится, чтобы одна ваша супруга могла в такой опрятности содержать квартиру, – деликатно резюмировал он.
– Она не при чем, – отмахнулся хозяин. – Приборка – это моя прерогатива. Я работаю исключительно дома – занимаюсь литературными опытами, если можно так выразиться. Дочь плохо понимала, а жена… Им нужны деньги, а я хочу жить в согласии со своей совестью. Понимаешь? – Он сверкнул на Ивана стеклами очков, тут же благодушно добавил: – Садись, куда удобнее. Расскажи о себе. Например, чем тебя привлекает работа. У нас немногие рискуют заниматься любимым делом. Обычно для души есть хобби, э-хе-хе.
Странно выглядела веселость Сергея Петровича при его зависимости от настроения жены, но Быстров разомлел от бархатного стелющего голоса, мечтательно смотрел в чашку с дымящимся кофе, легко воспринимал проникновенную речь. Проникновенная? Конечно, Сергей Петрович естественным образом старался заглянуть в душу собеседника, поковыряться там, как если бы имел дело с собственной библиотекой.
– Не задумывался, получилось само собой. По утрам бегал… много. Решил то же самое делать за вознаграждение.
– Умно! – еще больше развеселился Сергей Петрович. – А как насчет карьеры? Жизнь-то молодая.
– Карьера…