– Пока я не найду самую ценную для меня вещь, никуда не отправлюсь, даже если мне придется здесь жить всю оставшуюся жизнь, и мне безразлично, что будет!
– Да ты рехнулся, как я погляжу… впрочем, всегда таким был!
– Прошу вас, не надо ругаться. – вмешался в разговор Александр. – Гелий подожди еще немного, скоро мы найдем сокровище.
– Ты это каждый день говоришь, и что? Вы не приблизились ни на шаг. Мне, конечно, тоже безразлично, ведь это не меня обворовали, но есть приказ. – и он повернулся к Титу: – Прежде чем уплыву, я должен тебя отправить в Иерусалим!
– Зачем меня отправлять? – удивился Флавий. – Это мое дело, когда отправляться в Иудею.
– Нерон подозревает, что ты что-то задумал и хочет убедиться в твоем отбытии!
– Не смеши меня, вспомни лучше, что ты мне говорил на судне о слежке!
Все гости за столом затихли, внимательно прислушиваясь к серьезному разговору в ожидании узнать очередную сплетню про Нерона.
– Не сейчас, давай позже поговорим. – проговорил Гелий сквозь зубы.
– А чего мне бояться? – разошелся Тит. – За мной и так следят все время, знают, что говорю, что делаю, о чем «думаю». Так пускай знают, что пока я не найду свое сокровище, никто меня никуда не отправит!
Обиженный Гелий поднялся из-за стола и ушел к себе. Наместник же обратился к Флавию:
– Ты не боишься за последствия?
– Я уже ничего не боюсь, пусть он рассказывает, что хочет, сейчас меня это волнует меньше всего. – и, поднявшись, произнес: – Аппетит у меня пропал, пойду лучше спать.
– Пока эти дни можешь отдыхать, если что-то узнаем, сразу сообщим тебе. – сказал Тиберий вслед уходящему Титу.
– Благодарю!
…Кругом огонь, крики, страх, ужас. Слезы всех окружавших его людей превращались в кровь, а в глазах молящих был немой вопрос «За что?». Но никакие жалобы, просьбы, молитвы не могли остановить то разрушение, то кровопролитие, тот ужас, окружающий их…
Флавий проснулся. Опять, снова этот сон, который почему-то снится только тогда, когда у него плохое настроение, а на сердце тяжело и тревожно, когда кажется, что безвыходное положение. Во всяком случае, необходимо было сегодня пойти в храм. Так он и сделал после завтрака, в набедренной повязке отправившись вместе с Туллием. Приехав на место, через внутренний дворик храма Сераписа, они вошли в Торжественный зал. Там, пока молился Тит, к ним подошел один из жрецов:
– Простите, но здесь можно находиться только в праздничные дни.
– Мы граждане Рима, для нас эти правила не действуют. – ответил покрасневший юноша.
– Тогда, чем я могу вам помочь?
– Просто не мешать.
Жрец разозлился, но ничего не сказал и уже собрался