Отец Стефана заново пересказал все подробности происшествия в той драматической манере, что была свойственна и Мартину Каннистеру, и другим индивидуумам, живущим по соседству, да и всему деревенскому миру в целом. Миссис Смит вставляла рассказы о своих переживаниях между актами сей драмы, как корифей в древнегреческой трагедии, делая повествование завершенным. Наконец история приблизилась к своему завершению, сколь бы ни была длинна, и Стефан направил течение разговора по другому руслу.
– Ну, что ж, мама, теперь они все обо мне знают, – сказал он спокойно.
– Славно сработано! – отвечал его отец. – Наконец-то я больше не буду волноваться.
– Я порицаю себя… я никогда себе не прощу то, что не сказал им раньше, – продолжал молодой человек.
При этом замечании миссис Смит разом позабыла о прежней теме беседы.
– Я никак в толк не возьму, почему ты должен из-за этого расстраиваться, Стефан, – сказала она. – Когда люди нежданно-негаданно заводят себе друзей, то не вываливают им при первой же возможности рассказ обо всей подноготной своей семьи.
– Ты не сделал ничего дурного, это точно, – промолвил его отец.
– Да, но я должен был открыться им раньше. Мой визит имел гораздо больше значения, чем вы думаете, гораздо, гораздо больше значения.
– Не так уж много, как я полагаю, – отвечала миссис Смит, глядя на него в задумчивости.
Стефан покраснел, а его отец переводил взгляд с жены на сына, явно не понимая, о чем идет речь.
– Она довольно-таки хорошенькая, – продолжала миссис Смит, – и манеры у нее как у настоящей леди, да и умненькая она тоже. Но, несмотря на то что она, в общем-то, прекрасно тебе подойдет, зачем, скажи ты мне, да смилуется над нами Господь, на кой тебе сдалась жена именно сейчас, когда ты еще не кончил учебу?
Джон наморщил лоб да разинул рот от изумления.
– Так вот откуда ветер дует, да? – сказал он.
– Мама, – закричал Стефан, – какие глупости ты говоришь! Критически обсуждать, подходит она мне или нет, как будто здесь осталось место сомнениям! Что ты, женитьба на ней будет для меня истинным благословением – и с точки зрения положения в обществе, и с практической точки зрения, так же, как и во всех прочих аспектах. Боюсь только, что я для нее совсем невыгодная партия, поскольку слишком высоко стоит она на общественной лестнице по сравнению со мною. Ее семья не захочет принять в свое лоно такого деревенского увальня, как я.
– Если ты для них недостаточно хорош, тогда я скорей предпочту увидеть их хладные трупы, чем приму в нашу семью, и пускай себе ищут семьи получше фасоном, где соизволят их принять.
– Ах да, но я никогда не примирюсь с неприязнью к факту, что радушно принят в среде тех людей, о которых ты