– Оставь его в покое, – тихо сказал Марьин, угрюмо молчавший за столом. – Ты же видишь – он в полной отключке.
– Вижу, но надо что-то решать. Завтра может быть поздно. Думаешь, после бойни на базе и химзаводе нам позволят… как это у вас говорят… выйти сухими из лужи?
– Из воды, – устало поправил Келера Марьин и, немного поразмыслив, ответил: – Сейчас пытаться рвануть за бугор глупо, да и рискованно очень. Наверняка, на границах ввели особый контроль. О существовании нашей группы уже знают спецслужбы и милиция, хотя им, скорее всего, пока не известны наши личности. Однако я уверен, что нас разыскивают после вчерашнего. Формально перед лицом закона мы такие же преступники, как и чеченские отморозки, которых мы замочили. Не удивлюсь, если власти представят происшедшее как бандитскую разборку двух группировок.
– Зачем?
– А сам не догадываешься? Для властей мы – что шило в заднице. Мы же нарушили статус-кво. Раньше милиция и ФСБ ловили преступников, суды их судили. Всё чин чином, а теперь появилась третья сила, которая в отличии от «органов» не продажна. К тому же она не ограничена рамками "прокрустовых" законов, благодаря которым убийцы отделываются смехотворными сроками, а то и вовсе гуляют на свободе, купив Фемиду. Власти же понимают, чем грозит наша деятельность, если её не пресечь или не дискредитировать. Вот они и постараются прихлопнуть нас заодно с чеченцами.
«Он говорит словами Алекса, – подумал Келер. – А ведь когда-то они были почти антиподами».
– Тогда медлить с отъездом тем более нельзя. Нужно срочно эвакуировать группу в Европу.
– Нет, в нашем положении сейчас лучше всего остаться здесь. Когда страсти поутихнут, можно будет попытаться тихо, по одному отправить парней по домам.
– Да я не о парнях беспокоюсь – об Алексе.
– Я тоже… Но он никуда не уедет, пока не отыщет следов Эмира и Евгении.
Клёнов внезапно очнулся, словно имя жены, произнесенное Марьиным, включило в сумеречном сознании свет.
– Вы о чём-то спорите? – спросил он.
– Обсуждаем ситуацию… – ответил Келер уклончиво.
– Но я слышал, вы говорили о Жене.
– Да, я сказал Манфреду, что ты не уедешь из России, пока не отыщешь жену и ублюдков, которые её похитили, – сказал Марьин и переглянулся с Келером, взглядом прося его не вмешиваться в разговор.
– А что, Фред, ты думал иначе? – перевел взгляд на товарища Кленов.
– Я тебя слишком хорошо знаю, Алекс. У тебя напрочь отсутствует инстинкт самосохранения. Самым разумным было бы уехать отсюда, но ты так не поступишь.
– Конечно не уеду, даже если все спецслужбы и бандиты мира объявят на меня облаву. Я должен отыскать Джеки любой ценой.
– Но ведь мы даже не уверены, жива ли она. Мало ли что сказал тебе тот араб. Он специально посеял в тебе семена сомнения, чтобы сделать тебе ещё больнее…
– Если