на землю. Весь участок поместья занимал не меньше гектара и был обнесён двухметровой каменной оградой, выложенной из неотесанного камня. Местами в ограде зияли проломы – причём, сделанные явно не человеческими руками. Отметины прошлой войны виднелись и на стенах дома, где рваные дыры были кое-как заделаны свежей кладкой, а пулевые и осколочные оспины густо иссекли их поверхность. За домом Алекс увидел просторные кошары, в своё время, наверное, полные овец, а теперь пустые и тоже полуразрушенные. «Да, богато здесь жили когда-то, – отметил Клёнов, обходя усадьбу и особо оценивая места, наиболее подходящие для внезапного и скрытного нападения боевиков. – И что не жилось им по-человечески? Растили бы сад, детей и радовались, так нет – мировое господство ислама им подавай! Вот и напоролись, за что боролись. Думали, можно безнаказанно грабить и убивать? Просчитались, ублюдки, за всё придется платить! Кровь за кровь, смерть за смерть».
