Вся мебель здесь была из красного дерева, которая поначалу казалась чуточку громоздкой для подобного пространства. Но, это лишь на мгновение, пока не привыкнут глаза. Вокруг висело множество картин всевозможной формы и цвета, с сюжетами, понятными больше самому художнику, чем всем остальным.
Чего точно не было в этом поезде, так это зеркал. Никого тут не интересовало, как он или она выглядят. Зато в вагоне, предназначенным для отдыха, стоял небольшой рояль, а над ним висел габаритный, пожелтевший от времени холст. Он был заключен в массивную золотую раму и смотрелся бы еще прелестней, если бы на нем было, хоть что-то нарисовано. Но, он не был предназначен для простого рисунка. У него была другая задача.
Кому, как не тетушки Фанни лучше всего было известно, что все стареет и портится, без должного ухода. Что за всем этим великолепием, окружавшим не только её одну, нужно следить. А, как управляться в одиночку? Конечно, ей были даны силы не только человеческие, но и чуть-чуть волшебные, которые, кстати, она использовала с умом. Только работы все равно было, как говорится, чёрт на печку не вскинет.
В тот день, когда тетушке Фанни выделили помощницу, она была прямо-таки на седьмом небе от счастья, ну или на девятом. Бесшумно порхая по вагонам, она с нетерпением ждала свою протеже, но увидев присланную к ней женщину, была слегка разочарована. Она ждала веселую, желательно капельку упитанную особу, с желанием работать, подчиняться и дружить. Взору её предстала совершенно другая картина.
Тетушка Фанни принимала всех новеньких у себя на кухне, которая занимала почти целый вагон. Для неё это была и кухня и кабинет и комната для отдыха. Она бы могла даже спать там, если бы туда поместили кровать. Но, слава Богу, до этого не дошло.
Теперь, оглядывая с ног до головы присланную к ней даму, тетушка Фанни часто прищуривалась и недовольно пыхтела. Юна – так звали помощницу, была женщиной высокой и довольно худой. Её кожа казалась слегка прозрачной. Такой оттенок без оттенка. Черные как смоль волосы были нехотя заплетены в две косы. Глаза светлые. Взгляд странный.
Одежда на ней была темная и мятая. Из всего этого можно было сделать лишь один вывод: Юна не уделяла должного времени ни своему гардеробу, ни своей внешности, ни попыткам поладить с другими людьми. Последнее тетушка Фанни поняла по тому, как держалась новая работница поезда. Движения Юны были резкими, брови хмурыми и она никогда не смотрела в глаза собеседнику, даже если рядом больше никого не было, и говорили только с ней.
Нельзя сказать, что поладили они быстро. Но, находясь практически в постоянно замкнутом помещении, лучше дружить, чем ругаться, так, по крайней мере, считала тетушка Фанни. К тому же, ей давно не хватало какой-то обыкновенной женской болтовни. Так что, потихоньку помаленьку, но отношения все же сложились.
Надо отметить, что поезд был очень большим, и управлять