Однако, это скорее исключение, очень многие люди бескорыстно любили Филю. Для них он был светом в окошке. Так, наверное, радостен грешник после исповеди. Ведь он не только осознал свои грехи, но и, самое, пожалуй, главное, нашёл в себе силы покаяться в этом, озвучить всему миру и, прежде всего себе, свои собственные ошибки, желание встать на путь исправления., что подразумевает не только воздержание от зла, но и совершение добра. Как часто, мы, несмотря на всё свою житейскую мудрость, живём эмоциями. Эмоции главная движущая сила нашей жизни, они просты и естественны, не заставляют задумываться до головной боли и не требуют титанического напряжения, они органичны для нас и поэтому редко вызывают чувство сожаления от содеянного. Во многом они – подспудное отражение жизненного опыта, отмеряемого внутренним метрономом, наша уверенность в ожидании последующих событий и непроизвольное деление всего мира на плохое и хорошее. Как бы то ни было, Филя почти всегда вызывал какое-то необъяснимое доверие, вся его убого-гротескная внешность, в общем-то не имела особого значения. Она была вешкой, которую видел медленно бредущий по болоту жизни, и он бросался к ней, потому что его внутреннее убеждение кричало, что вот оно, вот то, что тебе нужно, что ты искал и не находил, в существование чего ты верил, но никогда не мог встретить, хотя и очень, очень старался… Он часто говорил, в общем-то, обычные вещи, наверное, банальности, по мнению равнодушного прохожего, если бы он соизволил в это время остановиться и послушать его речи, но, по большому счёту, всё говоримое здесь, в этом мире лишь набор слов, набор звуков, хаотично тасуемых, словно карты, матушкой природой. Однако иногда лишь одна фраза, одно слово, может поменять для нас этот мир, преобразовать его в нечто совершенно иное, сделать нас и окружающих совершенно другими и, именно таким волшебным преобразователем и был Филя. Я не знаю, для чего Бог создал юродивых. Для посрамления ли нашего мира, мира таких умных самовлюблённых идиотов, знающих всё обо всём, но почему-то постоянно оказывающихся дурацком положении? Или же это милосердная помощь Бога в виде духовных костылей, подаваемых в трагические минуты нам, неразумным? Наверное, это останется тайной, тайной между человеком и его создателем… И ещё, от самого человека требуется порою некоторое усилие, шаг навстречу, преодоление некоторых условностей, понимание своей ограниченности и смирение в принятии помощи. Только тогда помощь будет действенной и полезной… Только тогда она придёт…
Глава 3. В которой читатель узнаёт о пользе московских пробок, а Иван с Маней едут домой.
После всего произошедшего сегодня с ним, также спокойно бродить по торговому центру Иван уже не мог. Мысли и образы лихорадочно меняли друг друга, фантастическим калейдоскопом кружась в пухнущей от напряжённой работы голове. Реальность никак не хотела занимать положенное ей место, а внутренний голос полностью