– Годы? – ужаснулась Манька.
– Ну, одного железного года у тебя как не бывало, – напомнил ей Дьявол. – И пока счет в пользу железа. Но и это не было решающим фактором. Я – Бог Нечисти, покровитель и благодетель нечисти. Если бы оба, убийца и отец девочки желали твоей смерти, отдал бы на растерзание оборотням, не раздумывая. Но один просил наказать истинного убийцу, а второй струсил, не рискнув напасть, пока ты была там, рядом с трупом, испугался, что он себя выдаст. И оба потеряли право на мою благосклонность.
– И ты бросил бы меня на съедение этим кровожадным людям?! – ужаснулась Манька.
– Оставил бы, предоставив самой себе, – уточнил Дьявол. – Но кто, как не я, может извлечь на свет ту тварь, которая произнесет в ум нечисти нужное слово?
Больше об этом случае с Дьяволом она не заговаривала. Во-первых, не поняла, что Дьявол хотел сказать, во-вторых, обиделась. Она уже два дня с ним, а он все еще не изменил о ней своего мнения. Поверить, что спутник ее сам Дьявол, она уже могла. Он сразу сообразил, что будет дальше, если она подойдет к убиенной. Об этом она долго думала и в тот день, и после. Перекошенное от боли лицо не выходило из головы, и не укладывались чувства, с которыми человек мог убить другого человека. А еще не давала покоя мысль, что она бросила труп, но обвинение в убийстве, которое еще два часа назад представлялось невероятным, сейчас казалось и возможным, и логичным. Люди ее не знают, а тут она, в крови, да еще с топориком и ножом в рюкзаке. И как бы она оправдалась, не имея свидетелей? Но что с того, что Дьявол рядом, если слушал не ее молитвы? Он их вообще не слушал, оказывается, надо было просто быть нечистью.
А почему ее желания не исполнялись?
И почему он обзывает людей то нечистью, то оборотнями?
Но спасибо и на том, что выбрал для нее меньшее из зол.
Да, жалко девочку…
А с другой стороны, зачем было убивать соседскую собаку? Манька вспомнила Дружка, Шарика, Жулика, Бобика. Их тоже уводили и убивали – неизвестно кто, неизвестно за что, просто, чтобы насолить, ведь не трогали соседских собак. А она потом долго переживала, болела, пока какая-нибудь бездомная дворняга не приблудится. Пока она не поняла, что для животных – это верная смерть. И теперь ее чувства сострадания склонялись к убийце, оправдывая и его. Ей тоже хотелось убить. Убийца направил удар в самое сердце обидчика: дитя за дитя – для нее собаки тоже были, как маленькие дети.
Дьявол ко всему случившемуся отнесся спокойно:
– Это потому, что ты стала свидетелем. Тебя ж не пугает то, что ты не видишь. Она, можно сказать, и не мучилась, а тебя пытали бы до смерти – каленым железом, плетьми, дыбой! Нет предела совершенству пыточных приспособлений. И были бы две невинные жертвы, а твои палачи невольно стали бы пособниками и убийства, и убийцами.
После его признания, Манька